Бояться поздно

– В прямом. Нас не убили, все повторяется снова и снова, Але показывают разные варианты и наталкивают на варианты спасения – значит, кому-то это надо. Рулят здесь создатели. Не мира, так игры.

Карим неторопливо вопросил:

– Ты хочешь сказать, что Кодзима-гений, конкретный какой-то его вариант, который придумал эту игру, заодно придумал, как нас сюда всосать и дать нам время и возможности, чтобы спастись?

– Или сама игра это придумала, – сказала Алина.

– Ой ли, – протянул Карим.

– Ой, – протянула Аля.

3. Похоже на план

Алина еще раз обновила страницу игры, убедилась, что ничего там нет, кроме черной заставки с обратным отсчетом еще на четыре часа, захлопнула ноутбук, покачала ногой, закинутой на ногу, и спросила:

– А кто из нас умирает первым?

– По-разному, – сухо ответила Аля, стараясь не смотреть на замшевый сапожок – чистый, целый, не в крови и не обгоревший, как в последний раз, но все равно напоминающий о слишком многом.

Сухость Алину, естественно, не напугала.

– Но в итоге гибнут все?

– Кроме Володи. Его в игре вообще нет.

– Нет или ты не видишь? – уточнил Марк.

– Нет.

Марк явно хотел погрузиться в объяснения, но Алина перебила:

– А ты не пыталась менять порядок?

– В смысле?

– Ну, чтобы вместо кого-то умер другой или все сразу?

Аля смотрела на нее. Алина перестала качать сапожком, но взгляд не отвела.

Карим размеренно уточнил:

– Ты имеешь в виду, убивала ли Аля кого-нибудь из нас?

Алиса издала возглас возмущенный, но членораздельным стать не успевший. Алина спокойно сказала:

– Ну а чего? Это просто игра. Бей, жги, люби гусей – игры для того и нужны, чтобы на них безболезненно тренироваться или пар выпускать, а в жизни оставаться нормальным. Во, кстати: или трахнуться с кем-нибудь.

– Че-во? – спросила Алиса.

– Ни-че-во. «День сурка» не смотрела, что ли? В таких фильмах всегда важно сломать правила. Убить, убиться, покарнавалить. Сработает – ура, не сработает – ничего не потеряла. Неужто даже не попробовала?

Аля представила себе, как посреди бесконечного блуждания по замкнутому кругу, наждачкой снимающего с тебя силы, надежду и память, вдруг отвлекается не на романчик даже или обжимания, а хотя бы на заигрывания с Каримом или, не дай бог, Марком, – оба выглядели очень заинтригованными, придурки, – или с Тинатин, ага, – надулась гневом, поймала игриво издевательский взгляд Алины и обмякла. Они ничего не понимали. Для них это просто игра, в самом деле. Забавная, многоуровневая, а Аля просто пытается добавить интерактивности. Поверить они смогли, пусть и с трудом. Понять пробуют. А вот прочувствовать, каково это – дни, недели и, быть может, месяцы брести без сна и продыха к финишу, который оказывается стартом, – вряд ли. Объяснить такое невозможно. Они будут хихикать, пока не погибнут, чтобы тут же начать новый путь от хихиканья к гибели.

– Молодая ты еще, Алина батьковна, – с сочувствием и некоторой завистью сказала Тинатин, как-то особенно посмотрев на Алину. Та захлопнула распахнутый было рот, пожала плечами и снова открыла ноутбук, чтобы обновить стартовую страницу игры.

Марк поспешно, явно желая увести тему подальше, в том числе от своих фантазий, сообщил:

– В фильмах, кстати, про вот такой… выезд с одной ночевкой сюжеты типовые, под копирку. Первыми как раз погибают те, кто трахается, потом самые сильные.

Он покосился на Карима, и тот немедленно поддержал:

– А выживает девственник. Везет некоторым.

Опять всё в ржание утечет, подумала Аля, сникая. Сидевшая рядом Алиса приобняла ее и набрала воздуху, чтобы пресечь огорчающее подругу безобразие.

Тинатин опять успела раньше и заведомо толковей:

– Молодежь, резвиться и играть потом будем, когда и если выживем. Давайте по существу. Игра нам помогает, на этом остановились, правильно?

– Правильно, – согласилась Алина. – И что нам это дает? Толку все равно нет.

Все посмотрели на Алю. Але отвечать не очень хотелось, ей уже ничего не хотелось, но она собралась и сказала:

– Тот, кто нам помогает, считает, что есть.

– Кто? – спросил Карим. – Все-таки Кодзима? Нейросеть? Гомеостазис?

– Эти звуки что-то значат или ты сейчас их придумал? – осведомилась Алиса, кажется, усмотревшая в умничанье подкоп под Алю.

– Так, еще раз, – размеренно сказала Алина. – Если мы в игре и мертвы, то мы не только не можем ничего сделать в реале, но и выйти не можем. Умрем сразу.

– Зна-ачит?.. – протянул Карим, глядя на нее с неуместной дурашливостью.

Алина пожевала губами, свирепо глядя на него, но сдержалась. Вместо нее выступила Алиса:

– Значит, надо сделать так, чтобы выход был безопасным.

– Да-да, нейтрализовать злодеев навсегда и позвонить в реальность отсюда, как в «Матрице», по телефону-автомату, – сказала Тинатин.

– Как где? – не поняла Алиса, но Карим так же дурашливо пропел:

– Пра-авильно.

– Похоже на план, – поддержала Алина. – И он у тебя есть?

– Я задержу этого Фогга! – пробормотала Тинатин, тут же ответив на недоуменные взгляды извиняющимся жестом.

Карим же, сияя, помотал головой.

Алина, бегло обозначив утомленность окружающим цирком, отрезала:

– Нет плана – нет шоколадки. Сдохнем.