Бойня титанов

Через несколько часов Харртек узнал, что два Легио должны будут сражаться бок о бок друг с другом. Кроме того, им предписывалось воевать вместе с примархом Феррусом Манусом. Но биться совместно было вовсе не так просто, как отдать подобный приказ. Альянс между Легио требовал чрезвычайно сложных переговоров. Наступили дни всевозможных ухищрений и уловок. Обсуждалось все: порядок выступления на марше, старшинство командования в смешанных тактических группах, приоритетность снабжения и иерархия технического состава. В Коллегии Титаника существовала неофициальная субординация. Воинское звание имело меньшее значение, чем дата приказа о его присвоении: старейшие, как правило, перевешивали высокопоставленных. Но сравнительное число богомашин, размер и мощь подконтрольных Легио владений тоже имели значение. Как и во всех делах, которыми занимались марсиане, сравнительный ранг одного соединения по отношению к другому определялся весьма запутанными методами, и, несмотря на применение бесчисленных алгоритмов, а возможно, из-за их непрозрачности выносимое решение всегда оказывалось субъективным. Гордость была самым ценным грехом для принцепса богомашины, что заставляло его во всеуслышание объявлять о своих достоинствах.

Принцепсы вступали в дело только в тех случаях, когда требовалось пролить кровь или машинное масло. Обычно переговоры велись техножрецами Легио с привлечением независимых посредников из стороннего мира-кузницы. К сожалению, иерархия техножрецов тоже была достаточно сложной даже при спорах двух миров-кузниц, а уж при подключении третьего трудности возрастали в соответствии с увеличением числа обладающих высоким самомнением участников. Разговоры в виде обмена яростными пакетами двоичного кода происходили за закрытыми дверями.

Механикум ревностно хранил свои секреты. Из страха обнаружить внутренние разногласия между фракциями перед Верховными лордами Терры техножрецы усердно демонстрировали свое единство. И нигде эта видимость сплоченности не была так важна, как при демонстрации посторонним своего военного могущества. Неписаное правило, соблюдаемое всеми фракциями, как поклонниками Императора, воплощения Омниссии, так и самыми убежденными скептиками. Легио должны были выглядеть единой силой, готовой в любой момент выступить по приказу Марса.

Такое положение дел власти Красной планеты обтекаемо классифицировали как «информационную перемаршрутизацию в обход не поддающихся определению фактически существующих параметров». Или, проще говоря, ложь.

Вследствие этого стать свидетелями ожесточенной борьбы, предшествующей альянсу Легио, дозволялось лишь немногим лицам, не принадлежащим к жречеству Механикума. Ими и были экипажи титанов.

Принцепсы и модераты, стоявшие ближе к человечеству, чем жрецы, воспринимали это как праздник. Принцепсы в первую очередь принадлежали к военному ордену, а потому обменивались историями о выдающихся победах и экспедициях, повторяемыми для всех желающих специальными кибербардами.

Эша Ани Могана входила в состав делегации, и Терент Харртек впервые увидел ее в Момент Обмена перед праздничным ужином. Он заметил ее в то самое мгновение, когда Эша ступила в зал. Среди трех десятков принцепсов Легио Солария она стояла, словно горящая свеча в темноте. Ее движения, сдержанные и грациозные, напоминали о хищниках высшего порядка; ее убийственная мощь, таившаяся под внешней медлительностью, могла — Терент понимал это, поскольку и сам был убийцей, — проявиться в любое мгновение. Ее улыбка скрывала блеск клыков. Такая женщина, как она, способна неожиданно призвать смерть на твою голову. Она заинтересовала его. И мгновенно пленила.

Во время Момента Обмена все присутствующие могли говорить с кем угодно, тогда как техновладыки Легио публично зачитывали друг другу свои первые требования. Закрытые обсуждения начинались чуть позже. Жрецы демонстрировали свою искренность, а сопутствующий ритуал знакомства, как предполагалось, должен был сблизить легионы.

В самом начале возникла неловкая пауза. Ловчие Смерти подозрительно посматривали на гостей. Имперские Охотники провоцировали их загадочными улыбками.

Харртек оказался самым смелым. Нарушив оцепенение, он подошел к Эше.

— Ты Эша Ани Могана, — заявил он.

И отсалютовал ей по всей форме, сложив руки на груди в знаке аквилы. Она ответила снисходительной улыбкой и вместо аналогичного приветствия щелкнула каблуками.

— Да, это я. Принцепс «Бестиа Эст», — сказала она.

— «Зверь есмь», — перевел Терент Харртек с высокого готика на общеупотребительный язык. — Ты не зверь. Ты больше похожа на охотницу.

— Потому что я и есть охотница, — ответила Эша и открыто улыбнулась. — Да и все мы тоже. — В ее улыбке проявился намек на флирт и насмешку. — Мы ведь Имперские Охотники.

Стоящие рядом с ней женщины засмеялись.

— Какого класса твой титан? — спросил Терент.

Ее брови слегка приподнялись, и на лбу прорезались морщинки.