Бойся Дика (СИ)

Да и пальцы, дотрагивающиеся до кадыка, — не страшно, щекотно, но совсем не страшно. В остальном же он смотрит на меня слишком откровенно (я бы постеснялся так лупиться и на человека в отключке) и порой касается мимолётно. Не всегда открытых участков кожи, иногда он проводит ладонью по спине, надёжно прикрытой футболкой, а иногда это плечо. И всё же ему определённо нравится моя шея…

Отодвигается, и я расслабленно выдыхаю, наконец Дик завершил исследование. А я почти отыскал пещеру, и скоро можно будет закан…

— Эй! — аж подрыгиваю на месте, когда Дик внезапно кусает меня за мочку уха. Агрессивно, не щадя, и от этого, сукин он сын, больно! — Ты чего?!

Потираю зону неожиданного поражения, зону чужого варварского нападения, зону, до чёртиков горящую.

— Да не плачь ты, — еще смеет насмехаться и давать указания одновременно, — играй дальше.

С обидой оглядываюсь на него, вновь подозрительно отодвинувшегося, и всё же возвращаюсь в игру. И, наверное, зря, потому что Дик больше не медлит.

Проводит пальцем по уху, усмехается каким-то своим, без сомнений чудным мыслям и пододвигается вновь.

Чужое дыхание опаляет щёку, горячая ладонь поглаживает плечо, а игра от этого сливается в одну большую ночь. Ничего не разбираю из происходящего на мониторе, да я и в жизни-то происходящее уже мало разбираю.

— Как ты себя чувствуешь? — не пойму, насмешка звучит в его вопросе или праздность.

— Нормально, — и вроде слово такое лёгкое «нормально», а язык едва не ломается.

— М-м-м, — а потом творится то, что не описать. Точнее, описать можно, но как-то странно, и я бы лучше получил удар в нос, чем… чем это. Рука ползёт по груди, и я ёкаю, когда скользкой змеёй она устремляется в паховую зону.

— Хочешь? — шепчет это Дик, или я ослышиваюсь, фиг поймёшь, а всё уже обрывается.

Не я его отталкиваю, а он отстраняется, так и не достигнув пальцами цели. И что это было?

— Тебе нужно попросить, Рэнди, — отвечает на мой вопрос, который я так и не произнёс, — просто попроси, и не нужно больше притворяться, что тебя интересует тупая игра.

И, найдя пещеру, будучи в двух виртуальных шагах от нее, я сворачиваю игру. В конце концов, этот чёртов комп не имеет никакого значения сегодня.

— Попроси, — повторяет Дик, и выглядит при этом сверхнагло.

Это лицо… сколько раз я видел это выражение на его лице? Такое довольное, с полуулыбкой, с прищуренным взглядом. Сколько?

Наверное столько, сколько раз он задирал других, насмехался и унижал — то есть не счесть. Множество раз я видел, как он с друзьями заталкивал кого-угодно-попавшегося в шкафчик и запирал. Множество раз я видел, как Дик пинает по коридору чей-то рюкзак. Множество раз я слышал его оскорбительные стишки, да, Дик у нас определённо еще и талантлив. И да, в этом году он спокойнее, и всё же…

… глядя прямо в глаза извечному победителю, ублюдочному Дику Кайзеру мне надо попросить его отсосать? Сказать: «Расстегни мне ширинку и займи рот», — самому Кайзеру?

Сглатываю с трудом и отвожу взгляд… можно ли такому, как я, осмелиться хотя бы промямлить под нос просьбу о минете? А уж если подумать, кому промямлить… чёрт, не покидает ощущение неправильности. Если я попрошу, он должен моё лицо в месиво превратить, разве нет?

— Так что? — кажется, Дика не смущает мое затруднение, наверное, он даже не подозревает о нем. — Будешь? Или я проваливаю домой, Рэндал. У тебя последний шанс, и знай, рот есть рот, ты можешь закрыть глаза и не осознавать, чей он.

Дик говорит неправильные вещи, стыдливые и иррациональные, и смысл их давит куда-то в печень и отдаёт в селезенку.

Чума, попросить Дика Кайзера о минете, чума… я покойник.

В прошлом году в выпускном классе учился Игг Донхелл, и не в курсе, что именно, но что-то они с Диком не поделили. И это было немного странно, потому что Дик всегда ладил с парнями из старших, а тут не заладилось. Помню фрагментами, как Игг кричал, и его исказившееся в гневе лицо со сверкающими глазами пугало всех очевидцев происходящего. В том числе и меня. Помню, как Игг размахивал руками, жестикулируя, а Дик не показывал эмоций, казался абсолютно равнодушным, хотя у меня на его месте ушла бы земля из-под ног, а он просто открутил крышку пластиковой бутылки, сделал несколько глотков, закрутил обратно и убрал в шкафчик. Удар был резкий, и Дик неплохо так в него вложился, потому что Донхелл моментально оказался на полу, прикрывая лицо. Дик даже ничего не сказал тогда, развернулся безмолвно и ушёл. Это был один из тех моментов, когда я видел наяву пропасть между нами, наполненную лавой, болотом, тайгой… да всем, что непреодолимо.

«Отсоси мне, Дик».

Казалось бы, всего три каких-то слова, два из которых вполне себе приличны. Три слова, после которых и правда «рот есть рот, ты можешь закрыть глаза и не осознавать, чей он»… три лёгких слова…

Дик не выдерживает, поднимается и, считая, что дело гниль, идёт к двери. Шаги не быстры и не медленны, но уверенны и ясно дают понять, что входящего в эту комнату Дика я больше не увижу.

— Отсоси мне, — слишком тихо, даже я не слышу, приходится повторить: — Отсоси мне.