Бойся Дика (СИ)

— Это типа значит, что ты мне не веришь, да? — заставляю его передумать насчёт «уходить». — Знаешь, Дик, а мне всё равно, твоим-то словам точно веры нет, они абсолютно лживы и пусты, все до единого.

— С чего это? — хмурится, настораживается.

— Ты обещал не слезать с меня, а сам слез. И если бы я тогда не пригласил тебя домой, то…

— Бля, ты серьезно? — вот сейчас, когда Дик говорит это, он считает меня тупым, прямо на лице вижу мысль, что Рэнди Уорт — тупица. — Я не слезал, и ты знал, и знаешь это.

— Нет, не знал и не знаю это, — передразниваю, потому что бесит.

— Бред, если бы нет, то у тебя рука бы не поднялась меня сообщениями забрасывать, и пытаться до меня достучаться ты тоже не стал бы. Ты понимаешь это, ведь так уже было, Рэнди. В прошедшие года ты не осмелился ни разу ко мне обратиться, — наклоняет голову и улыбается, наблюдая за моей реакцией. — Да, я прав. Так что, если бы слез с тебя, то ты бы язык в жопу засунул, а не к себе домой звал.

И эти слова он считает хорошими для финала.

Несколько минут стою в пустом коридоре и жалею себя.

*

— Ты как? В норме? — Джефф наклоняется ко мне, и я чувствую немного противный запах подсахаренного кофе с молоком.

— Угу, да, — мямлю. — А ты? Нервничаешь перед юриспруденцией?

— Пф-ф-ф, — фыркает так, что слюни летят, но Джефф не замечает. — Смеешься, что ли? Чувак, я же не маленький, чтобы нервничать, да и там такая училка, — подмигивает, — ух-х, огонь! Так что, если занятие мне не понравится, я буду любоваться на милую попку.

— Везёт, мне светит только мистер Драген и скрежет его зубов.

— Рэнди, это не везение, это сознательный выбор! — провозглашает друг с видом президента. — Ты же сам вроде хотел отказаться от живописи и фо…

— Хотел, — перебиваю, — но надо подумать, решить и решиться.

— В этом твоя проблема, — Джефф неожиданно разворачивается ко мне и тыкает в меня десертной ложкой, — ты классный, но нерешительный… не отбойный молоток, понимаешь?

— Джефф…

— Да-да, — продолжает и ни с того ни с сего начинает размахивать ложкой пуще прежнего, — не отбойный, не как я, а такой, ну такой…

Джеффу весело, он мнётся и вертится, придумывая, а мне только и хочется, что уйти с этой скользкой, лживой темы. Я, может, и не «отбойный молоток», но и… блин, вообще надо увлечь друга безотказным вариантом:

— Смотри, Дик идёт, — украдкой показываю на вошедшего в столовую Кайзера.

— Улыбается, поди нагрешил уже, — подхватывает Джефф несколько раздраженно от вида счастливого ублюдка, — такая тварь.

Мы молча наблюдаем, как перед Диком и его дружками расступается очередь, и, переведя взгляд на Джеффа, я вижу его скривившееся лицо, словно он ест лимон или что-то вроде того.

А ведь Дик, будь он не ладен, прав.

После того, после… когда я полностью осознал, что наши пути с Диком расходятся… во мне не нашлось смелости нарушить его покой. Если бы я был Джеффом, если бы я был «отбойным молотком» и прицепился бы к Дику, то было бы всё иначе? На моём месте Джефф смог бы сохранить дружбу?

Да, чёрт побери, Дик прав. Я засунул язык в жопу и смирился, закрывая все переживания в себе и никак не хороня.

— Мда, и Клер тут уже, хороша сучка, — хмыкает Джефф, не переставая смотреть на них.

Всё же в Джеффе есть что-то от мазохиста, как и во мне.

Дик же выглядит так, словно наш разговором перед ланчем никак не задел его. Но разве я не смог вывести его из себя? Блин, похоже, что нет, похоже, Дик вообще забыл о моем существовании и как ни в чем не бывало веселится с друзьями за обедом. Интересно, какие шутки-прибаутки они друг другу рассказывают?

— Наверное всё еще обсуждают вонючие трусы Пита, оставленные в раздевалке, — Джефф будто мысли мои читает.

— Вонючие трусы Пита? — переспрашиваю и размазываю в баночке желе.

— Ага, а ты не слышал? — хмыкает. — Вся школа уже знает. В тот четверг Кайзер и Кенни поспорили… короче, Кенни на спор обоссал трусы Пита, они потом подрались, ага, и один из шкафчиков в раздевалке с гигантской вмятиной! — у Джеффа захватывает дух. — по слухам, это Кенни впечатал Пита! Вот если бы мы ходили на бокс, то…

— Давай к трусам, — возвращаю друга на более интересную тему.

— А, ну короче, Кенни выиграл спор, а Пит оставил трусы в раздевалке и пошёл домой без них…о, и типа тренер нашёл трусы, пришел в ярость, ну, и ты понял.

Ага, понял. То есть в тот четверг, когда я сидел на живописи с очередной нарисованной грязью и слушал, как мистер Драген нахваливает девчонок, Дик спорил, сможет ли Кенни обоссать трусы Пита? Получается, что пока я строчил ему сообщение, прося объяснить, что значили те его слова о друзьях, он спорил про обмоченные трусы? Пока я мучился после нашего с ним последнего диалога и переживал, что потерял его, он, сука ебаная, спорил с Кенни на трусы?..

— Рэнди? Ты горишь, — подмечает Джефф, отрывая меня от ярости.

Запихиваю поглубже свое негодование под пристальным вниманием друга и пытаюсь собраться. Выходит трудно, у меня едва не дрожат руки, но клокочущая злость всё же сдается.

Как Дик Кайзер смеет быть таким равнодушным?

— И всё же он крут, да? — не получив ответа, Джефф возвращается к лицезрению Кайзера.