Бойцов не оплакивают. Повесть об Антонио Грамши

Заседание проходило в небольшом застекленном помещении на втором этаже. Окна смотрели в цех, откуда шел равномерный гул. В эту сентябрьскую ночь «Фиат-Чентро» работал на полную мощность, так же как «Фиат-Линготто» и другие заводы «Фиата». Только не было сегодня на троне монарха — Джованни Аньелли, хозяина этого гигантского предприятия. Работой «Фиата» руководил другой Джованни — Пароди, рабочий-металлист, секретарь заводского совета «Фиат-Чентро», крупнейшего промышленного предприятия Италии. С радостным возгласом он поднялся навстречу Грамши, высокий, мускулистый, чернобородый.

— Здравствуй, Антонио! Мы рады, что ты здесь.

Как бы хотел Грамши вдохнуть уверенность в этих людей. На днях он спросил у руководителя Федерации металлистов Буоцци: «Понимаете ли вы, что для захвата фабрик не было проведено никакой подготовки. Вы отдаете массы на расправу, вы не приняли во внимание возможность вооруженного вмешательства правительства. Что вы сделаете в таком случае? Что вы предусмотрели?»

В ответ Буоцци пробормотал: «Мы обратимся к народу, мы доведем дело до конца!»

...Было за полночь. Заседание шло к концу, оставались частные производственные вопросы. Грамши наклонился к Пароди.

— Хочу поговорить с Де-Марки. Отпустишь его?

Пароди кивнул. Грамши с Де-Марки вышли.

— Подойдем к газете,— сказал Грамши.— Если не возражаешь, Джино, дам тебе несколько профессиональных советов. Статья за твоей подписью называется «Бойня». Автор начинает с правильных, но общих слов, что пролетариат борется за свободу, за родину, за свои идеалы, а буржуазия на эту честную, открытую борьбу отвечает самыми коварными и бесчестными методами. Затем во многих абзацах развивает правильную, но снова общую мысль, что машины, заводы, поля, шахты должны принадлежать тем, кто на них работает. Далее автор требует «положить конец царству праздной буржуазии!». Тоже верно, но мысль выражена в открытой лозунговой форме. И только в последнем абзаце автор пишет, что «вчера два наших товарища по труду и борьбе были убиты промышленником». Ты не называешь их фамилий, не описываешь саму трагедию... Вместе с тем вся статья, названная тобой «Бойня», должна была быть именно об этом конкретном событии, со всеми вытекающими отсюда выводами.

Или вот эта статья. Названа она «Спецовка» и снабжена подзаголовком: «Почти научное изыскание на тему о дороговизне». Только во второй половине статьи выясняется, что речь идет о трех «синьорах», одетых в спецовки, гулявших по цехам и несколько часов работавших у печей. Кто были эти синьоры, с какой целью они пришли на завод и даже несколько часов работали у печей? Что это было — провокация или, наоборот, жест сочувствия?.. Статья не дает ответа на эти вопросы...

Видишь ли, Джино, ты редактируешь ежедневную, или «почти ежедневную»,— Грамши улыбнулся,— газету. Представь себе, что эту газету читают наши потомки, допустим, через пятьдесят лет. Читают с интересом, с уважением... Впрочем, не будем решать за наших потомков. Но в сиюминутном, преходящем они должны чувствовать время, эпоху... В общем, ты молодец, Джино. Я обязательно приду на завод еще не раз и почитаю свежие номера. И, если не возражаешь, один совет, даже просьба: сфотографируй эти номера.

— Зачем?

— А вдруг потомки все же окажутся любопытными.

(В архиве Джино Де-Марки сохранились фотографии нескольких номеров — всего их вышло семь — «ежедневной, почти ежедневной» газеты «Выстоять надо!» Центрального завода «Фиат» в дни захвата рабочими фабрик и заводов.)

Завыли сирены. По коридору засновали люди.

— Тревога!.. Мне надо на свое место! — воскликнул Де-Марки.

— Будь здоров, Джино.

Грамши подошел к наружной висячей лестнице и вслед за молодым красногвардейцем начал подниматься на крышу.

— Осторожно, Антонио. Может быть, не стоит,— сказал чей-то знакомый голос.— Это трудно.

— Ничего,— сказал Грамши.—У меня был некоторый навык в детстве. Влезу.

Поднялся без особого труда, подошел к парапету.

Он впервые видел Турин сверху и ночью. Огни, тревожные вспышки выстрелов...

— Наш город,— сказал знакомый голос.

Грамши оглянулся. Рядом стоял Пароди.

Наш город,— согласился Грамши.— И будет нашим всегда!.. Мы одни, Джованни, хочу тебе кое-что сказать.

Все эти дни я продолжаю задавать себе вопрос: надо ли было захватывать фабрики и заводы?.. Я очень хорошо знаю слабость итальянского пролетариата, его плохую организацию. И все-таки... Надо было, Джованни!

«Творить мировую историю было бы, конечно, очень удобно, если бы борьба предпринималась только под условием непогрешимо-благоприятных шансов».

К. Маркс. Письмо Кугельману.