Бойцовский клуб

И я встаю и начинаю новый бой, потому что хочу умереть. Ведь только умирая, мы перестаём быть участниками «Проекта Разгром».

29

Тайлер вновь стоит передо мной: он как всегда красив красотой ангела-блондина.

А я — окровавленный образец биологической ткани, подсыхающий на голом матрасе в моей комнате на Бумажной улице.

Из моей комнаты исчезли все вещи.

Зеркало, на котором висела фотография моей ноги, сделанная тогда, когда у меня десять минут был рак. Хуже, чем рак. Зеркало исчезло. Дверь шифоньера открыта: шесть пар белых рубашек, чёрные брюки, нижнее бельё, носки, туфли — всё исчезло.

Тайлер командует:

— Вставай!

Под кажущейся человеку нерушимой поверхностью вещей зачастую вызревают кошмары.

Всё потихоньку рассыпается.

Обезьянки-астронавты куда-то подевались.

Всё перевезено в другое место: человеческий жир, спальные койки, деньги. Деньги — в первую очередь.

Тайлер говорит:

— Меньше всего мы нуждаемся в твоём мученичестве. В твоей мученической смерти.

Ты не имеешь права на печальную и трагичную смерть: твоя смерть должна быть радостной, возвышающей смертью.

Тайлер, мне так больно. Убей меня прямо сейчас.

— Вставай!

Лучше убей меня. Убей меня. Убей меня. Убей меня. Убей меня.

— Ты должен умереть величественной смертью, — говорит Тайлер. — Только представь себе: ты стоишь на вершине высочайшего здания в мире, которое захвачено участниками «Проекта Разгром». Дым валит из окон. Мебель падает на головы глазеющей толпы. Опера смерти, величественное зрелище — вот что нам требуется.

Нет, говорю я. Слишком долго ты использовал меня.

— Если ты не согласишься, мы займёмся Марлой.

Веди меня, говорю я.

— Тогда вылезай, сука, из этой долбаной норы, — говорит Тайлер, — и садись к нам в машину.

Вот как мы с Тайлером оказались на крыше небоскрёба «Паркер-Моррис» и вот почему ствол пистолета Тайлера находится у меня во рту.

Нам осталось жить последние десять минут.

Как и небоскрёбу «Паркер-Моррис». Я знаю это, потому что это знает Тайлер.

Ствол пистолета утыкается мне в самые гланды. А Тайлер говорит:

— Мы умрём не на самом деле.

Я отодвигаю ствол языком, так чтобы он упирался в щёку, и говорю:

— Тайлер, что ты городишь! Мы же не вампиры!

Нам осталось жить последние восемь минут.

Пистолет — только на тот случай, если полицейские вертолёты прилетят быстрее.

С точки зрения Бога, на крыше находится один человек, засунувший ствол пистолета к себе в рот, но я-то знаю, что пистолет — в руке у Тайлера.

Возьмите одну часть 98 %-ной дымящей азотной кислоты, и смешайте с тремя частями концентрированной серной кислоты.

Вы получите нитроглицерин.

Осталось семь минут.

Смешайте нитроглицерин с опилками, и вы получите отличный пластит. Некоторые предпочитают смешивать нитроглицерин с ватой и английской солью. Это тоже даёт неплохой результат. А некоторые мешают нитру с парафином. Но при этом получается ненадёжная взрывчатка.

Четыре минуты.

Мы стоим на краю крыши, я и Тайлер, и ствол пистолета у меня во рту. Хотелось бы знать, насколько он чистый.

Три минуты.

И вдруг я слышу чей-то крик.

Я вижу Марлу, которая с криком «Постой!» бежит ко мне по крыше.

Марла видит только меня, она не видит Тайлера, потому что Тайлер — это моя галлюцинация, а не её. Пшик. Тайлер испарился как иллюзионист. И на крыше остался только я, засунувший ствол пистолета себе в рот.

— Мы следили за тобой, — кричит Марла. — Я и весь народ из групп поддержки. Не надо делать этого. Убери пистолет.

У неё за спиной — все, кто ходят в группу для больных раком кишечника, и паразиты мозга, и те, кто с меланомой, и туберкулёзники. Они хромают, ковыляют, едут в инвалидных колясках следом за ней.

Они кричат:

— Постой!

Холодный ветер приносит мне их голоса; они кричат:

— Остановись!

— Мы можем помочь тебе!

— Позволь нам помочь тебе!

В небе уже слышен стрёкот полицейских вертолётов.

Я кричу: прочь! Уходите отсюда! Здание вот-вот взорвётся!

Я не себя хочу убить, кричу я. Я хочу убить Тайлера.

Я — Железная Решимость Джо.

Я помню всё.

— Не могу назвать это любовью, — кричит Марла, — но ты мне тоже нравишься.

Осталась одна минута.

Марле нравится Тайлер.

— Нет, мне нравишься ты, — кричит Марла. — Я знаю, в чём различие между тобой и мной.

Ноль минут.

Но взрыва нет.

Уткнув ствол ружья в свою здоровую щёку, я говорю: Тайлер, так ты всё-таки смешал нитру с парафином, верно?

Но при этом же получается ненадёжная взрывчатка!

Мне ничего не остаётся.

Полицейские вертолёты всё ближе и ближе.

Я нажимаю на спусковой крючок.

30

В доме моего отца много покоев.

Разумеется, когда я нажал на спусковой крючок, я умер.

Лжец.

И Тайлер тоже умер.

Когда полицейские вертолёты закружили над крышей, а Марла и все люди из групп поддержки, которые не могли спасти самих себя, пытались спасти меня, мне ничего не оставалось, как нажать на спусковой крючок.

Это всё же лучше, чем нормальная жизнь.

Совершенство не может длиться вечно.

Симулянт.

На небесах очень тихо, потому что все ходят в тапочках на мягкой подошве.

На небесах я не страдаю бессонницей.

Люди пишут мне письма, люди меня помнят. Для них я — герой. Скоро я поправлюсь.