Бокал звезд

Он был поражен. Дом 229 по Локаст-авеню — так они же соседи! Вероятно, проходили мимо друг друга десятки раз. Быть может, встречались и забыли. В городе такие вещи случаются на каждом шагу.

Но не на этой Реке.

— Держись, Джил! — закричал он. — Я сейчас доберусь до тебя в обход.

…Неимоверным усилием воли Фаррел очнулся и оказался в своем гараже. Он сидел в автомашине, голова гудела от адской, тупой боли. Выключив зажигание, он вылез из автомашины, распахнул двери гаража и выскочил на пронзительно холодный вечерний зимний воздух. Он спохватился, что оставил пальто и шляпу на сиденьи.

Пусть! Он вдохнул полной грудью свежий воздух и потер снегом виски. Затем бросился бежать по улице к соседнему дому. Успеет ли? В гараже потеряно минут десять, не больше, но, может быть, время на Реке движется гораздо быстрее? В таком случае прошло много часов с тех пор, какон покинул остров, и плот уже успел сорваться в водопад.

А что, если никакого плота, Реки и девушки со светлыми, как солнышко, волосами вообще нет? Что, если все это просто привиделось ему во сне, в том самом сне, который подсознание нарисовало, чтобы вырвать его из рук смерти?

Мысль эта показалась ему нестерпимой, и он отбросил ее.

Добежав до дома, Фаррел ворвался в подъезд. Вестибюль был пуст, лифт занят. Он бегом проскочил три лестничных пролета и остановился перед дверью. Заперто.

— Джил! — закричал он и вышиб дверь.

Она лежала на кушетке, лицо ее при свете торшера было бледным, как воск. На ней было то самое желтое платьице, которое он видел в своем сне, но не порванное, и те же туфли, но не запачканные.

Однако волосы остались такими же, какими они запомнились ему на Реке, — коротко постриженными, слегка вьющимися. Глаза были закрыты.

Он выключил газ на кухне и широко распахнул окна в квартире. Подняв девушку на руки, он бережно отнес ее к самому большому окну на свежий воздух.

— Джил! — шептал он. — Джил!

Веки ее дрогнули и приоткрылись. Голубые, наполненные ужасом глаза, не мигая смотрели на него. Но постепенно ужас сменился пониманием окружающего, и она узнала Фаррела. И тогда он понял, что для них той Реки уже больше не существует.

ПТИЦЫ НЕБЕСНЫЕ

Стадо

После игры Дэн застал Хелен рисующей «Солнечный луг при Овере».

— Опять двадцать пять! — бросил он, вручая механическому дворецкому шляпу и пальто. — Почему для разнообразия не взять другую картину?

Хелен деактивировала электронные кисти и повернулась к мужу.

— А зачем, если эта хороша? Люблю все красивое. — Жестом, подсмотренным у художницы по тривизору, она откинула со лба каштановую прядь, однако с ее лица не сходила угрюмая гримаса.

Дэн приблизился к жене и поцеловал.

— Действительно хороша. Не сердись, милая.

Его щеки раскраснелись на мартовском ветру, мальчишеская улыбка согревала; искусственная ямочка на подбородке придавала мужественности. Разозлиться на мужа одно, а продолжать злиться — совсем другое; тем более, доктор Купидон, брачный консультант из тривизора, советовал относиться с пониманием к супругам, когда те возвращаются после тяжелого рабочего дня. Поэтому Хелен улыбнулась и поцеловала мужа.

— Никто и не сердится. Может, сыграешь на органе, пока я занимаюсь ужином?

— Хорошо, — кивнул Дэн, садясь за инструмент. — А что у нас сегодня?

— Курица «Объеденье».

Хелен сняла рабочую блузу, скомкав, кинула в шредер и, повязав кокетливый передник, отправилась на кухню давать указание Большой Бриджет.

— Слушаюсь, мадам, — откликнулась та, ее базы данных вспыхнули разноцветными лампочками, неоновая кровь зациркулировала по прозрачным венам. — Два «Объеденья».

Дэн тем временем задал композицию «Нола», поставил руки на обозначенные компьютером клавиши и, дождавшись щелчка, заиграл. Музыка не пленяла его так, как пальцы, порхающие над клавиатурой в унисон электрическим стимулам. Поговаривали, будто давным-давно люди сами играли, ориентируясь на диковинную штуку под названием ноты. Чушь какая! Человеку такое не по зубам. Если смотришь на ноты, не видно рук — спрашивается, как тогда попадать по нужным клавишам?

Мелодия оборвалась: орган, подобно остальным увеселительным штучкам в доме, быстро надоедал.

Бросив «Нолу» на середине, Дэн заглянул в кухню, проверить ужин. С порога в нос ударил аромат «Объеденья» — Большая Бриджет как раз доставала из кулинарного тракта дымящиеся порции.

С мисками в руках они устроились в гостиной перед огромным, во всю стену тривизором. Транслировали «Очевидца катастроф». Стратолайнер стремительно падал на землю, оставляя за собой черный след. Пара с энтузиазмом жевала куриную кашу, не отрывая глаз от экрана. Все-таки катастрофы — захватывающее зрелище!