Боль

Она жарила ему омлет и думала, как на сей раз ошибается Дафна с ее ханжескими советами. Тоже мне ребе нашелся! Какой смысл сохранять семью любой ценой? Возможно, есть семьи, которые нужно спасать во что бы то ни стало, идя на любые жертвы, но их с Микки семья, к сожалению, не такова. Они не собирались все вместе за столом ни по субботам, ни по праздникам, они редко путешествовали вместе, а те немногие традиции, которые им удавалось хоть как-то поддерживать, после ее ранения практически сошли на нет. А восстанавливать их она не стала, потому что, вернувшись к жизни, с головой ушла в работу. Неужели он прав? Может быть, она действительно лучше знает своих учащихся, чем родную дочь? Но даже если он прав, при чем тут ее работа? Дафна тоже много работает в своем архитектурном бюро, но с Широй у них полный контакт. Но какая разница? Это несущественно, это проблемы вчерашнего дня, решать их поздно, как поздно есть вчерашний сэндвич, который она вынула из сумки Омера и заменила свежим, теплым и душистым. Все несущественно – и что он сказал ей, и что она сказала ему этим утром, и во все другие утра, которые они пережили вместе, даже в то утро, когда он стоял перед ней спросонья в своем жакете горчичного цвета. Ирис не хотелось оглядываться назад, она смотрела вперед, вглядывалась сквозь кухонное окно в краешек пустыни, видимый в этот редкий момент между домами. И думала, глядя на него, что эта семья, существующая уже почти четверть века, совершенно исчерпала себя, и в ее дальнейшем существовании нет ни малейшего смысла.

С какой невероятной скоростью утро сменилось полуднем и какое страшное количество работы ее ожидало! Одно собрание за другим, одна встреча за другой. На ее столе множились желтые стикеры, как грибы после дождя, а в желудке – обезболивающие таблетки вперемешку с крепким кофе. В телефоне были пропущенные звонки Микки и сообщение от Омера: сегодня день рождения у Йотама, к сожалению, он не сможет к ней присоединиться. На самом деле Ирис и не собиралась брать его с собой, хотя ее растрогала его поддержка. Но прежде, чем она успела ответить, в кабинет вошла молодая учительница, явившаяся на собеседование. Голубоглазая, в длинном синем платье, она понравилась Ирис с первого взгляда.

– Я собиралась учиться в Лондоне, меня приняли, и я уже уволилась с работы. И тут встретила любовь всей моей жизни и решила остаться в Израиле, – призналась с подкупающей откровенностью. – Теперь любовь у меня есть, а работы нет.

– Вы в самом начале жизни, – услышала Ирис собственный назидательный тон. – Откуда вам знать, что это любовь всей вашей жизни?

– Я просто знаю. – Глаза девушки полыхнули голубым огнем. – Когда такое случается, человек сразу знает. Иначе я бы не стала платить такую цену.

Ирис слушала ее с тревогой: дай-то бог, чтобы ты не разочаровалась, чтобы тебя не бросили, чтобы он не сказал тебе через год, что ты напоминаешь ему о несчастье, чтобы не сказал через двадцать пять лет, что ты пренебрегла своими детьми, чтобы никогда не посмотрел на тебя глазами полными пренебрежения. И тут же решила принять соискательницу на работу, не дожидаясь конца учебного года, – чтобы чуть-чуть снизить ту цену, которую девушке предстояло заплатить за любовь всей жизни. А какую цену предстоит заплатить ей самой?

Она устало смотрела на скопление желтых стикеров на столе. В этот жаркий полуденный час цена эта казалась ей ничтожной. Даже если Альма сейчас нуждается в них с Микки, для этого вовсе не обязательно оставаться вместе. Разведенные пары тоже могут заботиться о своих детях. Ведь дети выросли, а вместе с ними выросли горечь и разочарование, взаимная неприязнь и обиды. Не выросла только любовь, и пусть она и не стала меньше, но доля ее в их отношениях сократилась. Уметь бы любить так же сильно, как мы умеем злиться, уметь бы мириться так, как умеем ссориться, радоваться и радовать, как умеем мучиться и мучить. Такое впечатление, что способность причинять боль с годами развивается, а способность радовать и радоваться – атрофируется. Может, все дело в нашем возрасте? Или в возрасте нашего союза? А может, в качестве самого этого союза, в его потенциале и в том, насколько он реализовался? Что, если они с Микки полностью исчерпали свои отношения и все их возможности? Если даже она в самом деле так и не дала ему шанса, то уж точно не сможет дать его сейчас, после того как встретила Эйтана, после того как вновь ступила на утраченный континент неисчерпаемого блаженства, окунулась в неиссякаемый источник живой воды.