Боль и сладость твоих рук

— Наклонись. Немедленно, — попробовал надавить Ник.

— Ник, нет. Я не могу. Наверное, теперь это табу. Это табу, — испуганно выпалила она, когда увидела, как глаза Ника буквально чернеют от непритворного гнева — как многие домы, он болезненно реагировал на оскорбления и неподчинение. Или все-таки что-то случилось со светом, а не с глазами Ника и его лицом? Не могла же она совсем ослепнуть из-за стресса?

Мастер покачал головой в темноте. В умении оценивать эмоции сабы и наличии здравого смысла Нику никто не мог бы отказать — в следующую секунду он, вероятнее всего, сказал бы, что она свободна, но тут из-за его спины раздался громкий повелевающий рык:

— Кто бы ты ни был, отвали от моей сабы. Иначе я за себя не отвечаю.

Ирина приросла к месту и похолодела.

Голос Тимофея она узнала в ту же секунду, как услышала, но вместо того, чтобы повернуть голову в его сторону, следом за изумленным до крайности Ником, она посмотрела вбок — туда, где стояла Лори. И Лори там уже не было, как и Димы: вероятно, парочка ушла наверх. К счастью. К большому счастью.

Тимофей.

За несколько минут до этого они спорили с Максом у входа. Тот предложил позвать Иру к нему, но Тимофей знал, что она не пойдет. Понятно было, что и в клубе она могла его послать, но там хотя бы у него будет шанс. Ему нужно было просто посмотреть ей в глаза — на расстоянии можно придумать себе кучу страхов, а когда видишь живого реального человека, они исчезают. Она просто должна была увидеть его и вспомнить.

Но Макс был категорически против — не потому, что все еще считал его маньяком, а потому, что знал: слишком велика опасность, что его узнают, особенно после шумихи в прессе. Да и риск столкнуться с Лори его сильно напрягал.

Погоди, я хотя бы проверю, где она. Если Лори на первом этаже — я тебя не пущу, имей в виду, — отрывисто сказал Макс, и Тимофей, скрепя сердце, согласился.

Но, к его счастью, Лори там не было. Макс велел охране приглушить свет в клубе и разрешил войти с условием, что Тимофей не станет прерывать сцену.

Здесь Тимофей поступил откровенно вероломно — он знал, что это Макс ему простит. С той секунды, как он увидел напуганную Иру в другом конце зала, для него не было ничего важнее, чем просто защитить свою сабу. Поэтому Тимофей просто сделал несколько шагов вперед и направил всю накопившуюся ярость на того дома.

Он заметил, что Ира немного странно дернула головой перед тем, как посмотреть на него — словно искала кого-то глазами. Но, стоило им встретиться взглядами, как Тимофей ощутил прилив приятного тепла: она была рада ему. Это было видно во всем: и в ее взгляде, и в повороте головы, и в том, как все ее тело невольно подалось в его сторону.

К сожалению, вместе с ней на него смотрела теперь добрая половина зала — щурясь в полутьме, все пытались понять, кто этот бунтарь, дикарским образом прерывающий чужие сцены, орущий на завсегдатаев с порога? Но разглядеть было сложно — Тимофей сам еле видел Иру в сполохах разноцветных дискотечных огней, которые включились секундой позже.

Тяжелые запахи разгоряченных тел, кальяна, алкогольных паров и возбуждения, пропитывающего весь зал, ударил в голову. Музыка, казалось, тоже стала чуть громче.

Мысленно пообещав себе поблагодарить владельца клуба за отличное прикрытие, Тимофей быстро подошел к своей нижней, чувствуя себя так, словно с трудом плывет с ней сквозь все эти тяжелые запахи, громкие звуки и темноту. Но стоило им оказаться рядом, как он стал отлично видеть и соображать. Мягко обняв Иру, он поправил на ней платье и краем глаза заметил, как незнакомец пытался двинуться к нему, но того парня перехватил Макс, быстро что-то объясняя.

— Малыш, — тихо шепнул Тимофей ей на ухо, едва касаясь виска губами. — Я бы хотел поговорить. Ты как?

— Пока ты не пришел, все было нормально, — суховато отозвалась Ира. — Иди за мной.

Она уверенно взяла его за руку и повела куда-то, легко лавируя в толпе, из которой они быстро вышли — Тимофей поймал всего пару удивленных взглядов на близком расстоянии прежде, чем догадался низко опустить голову.

Очень скоро они оказались в каком-то прохладном коридоре, а затем, когда запахло лекарствами, Тимофей вспомнил: клиника. Ира как-то упоминала за чаем, что она работает где-то здесь, в том же здании, где расположен клуб.

Послушно пройдя за ней коридор до конца, Тимофей невольно зажмурился от яркого света в холле.

— Подожди здесь, — отрывисто скомандовала Ира и скрылась прежде, чем он смог бы разглядеть ее бесстыдное прозрачное платье и роскошное тело под ним.

Когда глаза привыкли к свету, в поле зрения оказалась стена странного зеленовато-желтого цвета, чистенькие стульчики, очевидно, предназначавшиеся для ожидающих приема пациентов и стойка регистрации. Немного подумав, Тимофей сел на один из стульчиков, который, против ожидания, не скрипнул под его весом.