Боль (ЛП)

Вскоре разговор переключается на другие темы: спектакль Лолы и финал чемпионата между школами по крикету. Хьюго встает, берет метлу, чтобы продемонстрировать очень сложный удар в крикете, по ходу чуть не отрубив голову Изабель, и смеется, когда Лола предупреждает его: если он не будет осторожен, то его в итоге осудят за непредумышленное убийство. Все без умолку болтают, а в это время Матео чувствует — сначала постепенно, потом внезапно, — как выпадает из разговора. Как будто внутри него что-то щелкнуло, вернулась какая-то мысль или воспоминание. Он вдруг отстает от остальных, как если бы они были частью какой-то пьесы, а он забыл свой текст. Он даже не чувствует себя лишним в их планах на каникулы, потому что привык к таким жертвам. И все же из ниоткуда возвращается ощущение вечного неудачника, который, прижавшись носом к стеклу, глядит на мир, откуда его выкинули. Ребята пребывают в приподнятом настроении и невероятно болтливы, а ему приходится прикладывать недюжинные усилия, чтобы сосредоточиться на разговоре и вставлять фразы там, где возможно — задача не из легких, потому что у девчонок визгливые голоса, а Хьюго, похоже, никогда не замолкнет. Их слова, словно пули, простреливают мозг, вызывая боль в голове. Он чувствует тяжесть мыслей, давящих на него, и ужасную усталость — усталость от остроумия и интеллекта, от того, как каждый пытается показать себя гением. Усталость от потраченных впустую и спутанных сил, усталость от лицемерия и ощущения, что ему есть что скрывать. А ведь это так, он знает, хотя по-прежнему не может вспомнить, что же именно. Не может или не хочет? Почти одно и то же. Брайтон. Прохладная ночь и все небо в звездах. Хруст веток и треск кулаков, ударяющих по коже, костям. И кровь — повсюду кровь, такая яркая и красная в свете луны…

Очевидно, заметив его отстраненность, Лола ободряюще улыбается, и ему вдруг хочется, чтобы его друзья просто исчезли, а он мог остаться с ней наедине. Когда разговор касается списка фильмов на вечер, Матео тянется к ее руке под столом, переплетает их пальцы и нежно сжимает их. Кухня неожиданно становится слишком маленькой, душной и тесной. И хотя еда получилась действительно вкусной, он понимает, что не хочет есть. Лола, говоря и жестикулируя, высвобождает руку, и возникший между ними краткий миг единения тут же испаряется. Его одолевает невыносимое желание потянуться к ней, но она уже снова взяла в руку нож. Он просовывает пальцы в прохладную впадину у спинки стула. Усталость, как физическая, так и эмоциональная, давит на него невидимой силой. Пока трое его друзей говорят еще громче, его собственная тишина ощущается отчетливее, и чем больше он осознает свою молчаливость, тем больше она его парализует. Лола упорно пытается втянуть его в разговор, но он не поддается. Наверное, потому что ему совсем не все равно, что о нем подумают другие, поскольку он сидит молча. Угрюмый, странный и даже безумный. И вот в чем дело. Они правы. Конечно, они абсолютно правы.

На десерт Изабель готовит брауни, а Матео снова берет Лолу за руку, обхватывает пальцами ее большой палец и прижимает их ладони вместе. Не отстраняйся, хочет он сказать. Я не знаю, что со мной происходит, но ты мне нужна, правда.

После ужина они загружают посудомоечную машину и вваливаются в гостиную, борясь за матрасы и продолжая спорить, какой фильм посмотреть. Матео же кажется, что он наблюдает за всем происходящим с очень большого расстояния. Ему очень хочется найти какую-то отговорку и просто уйти, но он знает, что Лола на это не купится и ужасно расстроится, если он снова просто так уйдет. Огромными усилиями ему удается не пропускать адресованные ему вопросы, хотя в остальном он совершенно неспособен поддерживать любые разговоры. К счастью, Хьюго слишком пьян, чтобы это замечать, а вот Изабель уже не раз спрашивает у него, все ли в порядке, и Лола бросает на него встревоженные взгляды, от которых учащается пульс.