Боль (ЛП)

— А как насчет того, что ты сказал в ту ночь у реки — разве ты не это имел в виду? Я думала, ты хочешь остаться со мной навсегда?

— Я хочу, но… у жизни свои законы…

— Почему ты так говоришь?

— Не знаю. — Он пытается отыскать какую-то причину этому внезапному, необъяснимому страху. — Потому что… потому что мы молоды, мы все еще учимся в школе. — Он снова подается вперед, ищет ее губы своими. — По статистике, сколько подростковых отношений продолжается всю жизнь?

Она прижимает ладонь к его лицу, все еще удерживая его на расстоянии, впивается в него полными замешательства глазами.

— Так вот в чем дело? Если ты уверен, что наши отношения не продлятся долго, тогда зачем их продолжать?

— Я не это хотел сказать, — отчаянно шепчет он. — Я не хочу расставаться. Боже мой, я меньше всего на свете этого хочу. Я просто пытаюсь смотреть реалистично. Однажды ты бросишь меня, я… я просто знаю…

Вдруг она с силой и злостью отталкивает его.

— Прекрати так говорить!

Он смотрит на нее, его пульс грохочет.

— Прости…

В ее глазах вспыхивает боль и недоумение.

— Если ты действительно так считаешь, то мы должны… — Она начинает вставать.

— Нет! — Он хватает ее за запястье и с силой дергает к себе.

— Мэтти! — изумленно вскрикивает она.

Он чувствует, как его снова поглощает тьма.

— Я не хотел этого говорить. Просто я устал…

— Устал от чего?

Он сглатывает в попытке подавить нарастающую в горле боль.

— Устал чувствовать себя так! — Его голос повышается. — Как будто я тебя не заслуживаю! Как будто я совершил что-то ужасное и потеряю тебя!

Он делает прерывистый вдох и задерживает дыхание. Между ними повисает молчание, такое хрупкое, что оно вот-вот треснет. Уставившись в темноту, он заставляет себя еще раз глубоко вздохнуть. Резко втягивает воздух и отворачивает голову, пытаясь избежать взгляда Лолы, когда у него щиплет глаза. «Ты нужна мне, — хочется ему сказать. — Нужна рядом, чтобы быть со мной, обнимать меня, делать меня снова настоящим и живым. Нужна мне, чтобы помочь, сказать, что со мной не так, помочь мне снова стать тем человеком, которым я был, объяснить мне, что вообще происходит!» Но он не может — не может ничего из этого произнести. Он даже не может пошевелиться, глядя на траву и с трудом дыша. В глазах вспыхивает острая боль, сильное жжение перехватывает горло. Сделав глубокий вдох, он чувствует, как слезы ножами раздирают глаза. Даже собрав всю силу воли в кулак, он не может их сдержать.

— Мэтти?

Он распознает в ее голосе тревогу. Вдавливает ноготь большого пальца в нижнюю губу.

Лола протягивает руку и касается его. Встряхивая головой, он отводит в сторону эту руку утешения. Его глаза наполняют горячие тяжелые слезы. С губ слетает всхлип, по щеке скатывается слеза. Быстрым движением запястья он смахивает ее.

— Господи, Мэтти! — Лола ошеломленно смотрит на него, ее грудь стремительно, как во время паники, поднимается и опускается.

— Со мной все в порядке. Ничего…

— Дорогой, как же ничего? — затаив дыхание, почти испуганно говорит Лола. — Что происходит?

— Я… я не знаю!

— Отец снова тебя достает? Что-то случилось на тренировке? Или… или в школе?

Он качает головой и отворачивается, когда катится еще одна слеза, а за ней еще одна и еще; с силой прижимает подушечки ладоней к глазам и задерживает дыхание в отчаянной попытке их остановить.

— Это пройдет, — яростно произносит он, вытирая тыльной стороной ладони глаза. — Я… я во всем разберусь. М-может, сейчас просто такой период. — Он выдавливает смешок, но чувствует, как по щеке скатывается еще одна капля.

— Это не период — ты чем-то расстроен. — Она гладит его по щеке, в ее голос звучит тихая безнадежность. — Ты не хочешь мне об этом говорить?

— Не знаю. Уф… твою мать! — Он со злостью трет лицо рукавами рубашки и ладонями. — Может, мне нужно прогуляться, чтобы разобраться в себе. Может…

— Ш-ш-ш, подожди, останься со мной, — тихо уговаривает Лола, ее рука крепко удерживает его запястье. — Мы во всем разберемся. С тобой все будет хорошо.

— Я… я боюсь, что разваливаюсь на части. — Он прижимает ко рту кулак, чтобы заглушить рыдание. — Со мной все это происходит. И… и я совершенно не могу это контролировать!

Лола прикладывает пальцы к его губам, вынуждая замолчать.

— Эй, все хорошо. Никто не может всегда все контролировать, — мягко убеждает она. — Сейчас ты просто расстроен, и все. Все иногда расстраиваются. Ты не разваливаешься на части. А если и так, то это не конец света. Я же ведь все равно буду рядом. Ты не останешься один.

— У меня просто уж-жасное чувство…

— Насчет чего, дорогой?

— Что… что все изменилось. Что мы больше не можем быть вместе…

— Ох, Мэтти, ты просто преувеличиваешь. Может, ты переутомился, потому что до сих пор не отошел от Брайтона.

Не отошел от Брайтона… По его телу пробегает холодок. Нет, он никогда не оправится от Брайтона, никогда не оправится от того, что там произошло, никогда не избавится от того ужасного человека, которым стал. Перед глазами возникают красные вспышки, запах крови, земли и пота, ноги глухо стучат по сухой земле, из легких вырывается торопливый вздох. Он прижимает руку к глазам.