Боль с привкусом дикой рябины (СИ)

Сухие, бесцветные строчки с абсолютно точно лишними закорючками читаются сложно. Ему приходится с величайшим трудом продираться сквозь колючие заросли шаблонных фраз, то и дело морщась от ряби в глазах - сказывается сильный удар головой при последнем падении.

Когда Леголас наконец понимает, в чем дело, то яростно шипит, сминая в пальцах пергамент и с трудом борясь с желанием швырнуть в ближайшую каменную стену чем-нибудь тяжелым.

Ну конечно. И как он только мог забыть об этом? Не было печали…

Это - извещение о начале испытаний, времени и места их проведения.

Испытаний, которые решат дальнейшую судьбу королевства и его собственную. Проклятая борьба за Морготов титул Наследного принца.

Ратный поединок на любом виде оружия, письменный экзамен по риторике, и, как апогей всего кошмара, - устный тест по политике с Его Величеством Трандуилом лично.

Десять претендентов из десяти самых древних и благородных родов Эрин Гален. Девять достойнейших, тех, для кого это - едва ли не цель жизни. И он. Принц-в-немилости. Принц-сумасшедший. И как его только не называли…

Король был зол на него; король не верил в него; король не хотел подобного наследника для себя и (а вот тут нужен эпитет, иначе получается, что король вообще не хотел будущего для королевства) будущего для своего королевства. А потому и решил возродить эту древнюю традицию по поиску достойнейшего преемника, забытую полтора тысячелетия назад.

И это… знатно било его по самолюбию, гордости. Причиняло странную глухую боль где-то в груди, что отчего-то не утихла до сих пор. Сколько лет прошло, а он все ещё не может смириться…

Горькая усмешка искажает губы.

Пускай король Трандуил думает, что хочет, делает то, что посчитает нужным, но он - победит.

Победит, докажет всем этим благородным выскочкам, лордовским сынкам, отчего-то решившим вдруг, что они равны; докажет всем, кто шепчется за его спиной, всем, кто сомневается и не верит.

Докажет себе самому.

Докажет этому чертовому королю, что он, Леголас, достоин носить его имя.

Докажет им всем.

Он выиграет, как бы высока ни была цена этой победы. Выиграет в любом случае.

Даже если придется убить их всех на своем пути.

***

Зверь идет медленно, выверяя каждый шаг.

Огромные лапы впечатываются в землю, оставляя глубокие следы когтей. Воздух трещит, светится, искрит, взрываясь мириадами огней. Магия живёт в нем, течет в его черной крови, тянется от него по земле и ветру. Магия темна, Магия запретна, Магия смертельна.

И Магия вновь ожила, вырвавшись наконец из тяжелых оков дурманящего сна, длившегося три тысячелетия.

Зверь останавливается, широко раздувая ноздри. Он скалит клыки в саблезубой ухмылке, облизывается шершавым горячим языком.

Кровь была пролита, память пробуждена, безумие взяло верх. Смерть была призвана в этот край, благословенна священная Война.

Недостойный совершил свой выбор, избрав смерть во благо.

А значит пришло время сделать ответный ход.

Начнется то, что предсказано было, завершится то, чего быть не должно.

Погибнет тот, кто жизни не достоин и воссияет в холоде Король.

И месть свершится, расставляя все на свои законные места.

Зверь стоит, замерев, и в лучах солнца заходящего выглядит золотой фигурой, сотворенной рукой искуснейшего из мастеров, что жили на свете.

Багряный свет разливается, окрашивая Его, и спустя мгновение Зверь исчезает.

Исчезает, оставляя место другому.

Другой стоит на коленях, закрыв глаза и обратив лицо к горизонту, что на Западе.

У Другого волосы точно первый снег, глаза жидким светом наполнены и кожа смугла, позолоченная горячими лучами Солнца.

У Другого Магия в крови черной струится, а Сила душу заменяет.

От Другого Смертью пахнет и жгучей опасности азартом.

Другой счастлив.

Охота началась.

Комментарий к Глава третья: Балансируя

Итак, начался хардкор.

Немного пассивной агрессии: удивительно, но если оставлять отзывы, то у автора проснется совесть и она сядет за написание проды чуть быстрее.

========== Глава четвертая: На грани ==========

Ночь стирает определенные грани в психике. Она дает нам ощущение свободы.

© Виктория Шваб

С тихим вздохом Леголас переворачивает очередную страницу. Слова, написанные витиеватым старомодным почерком, стекаются в чернильную лужицу пред глазами, каждая прочитанная с величайшим трудом строка отдается глухим звоном в голове и тянущей болью в висках.

Валар, так он никогда ничего не запомнит.

Хотя какое там запомнить, это и понять-то толком невозможно. Не будь у него с собой толкователя и старых записей, оставшихся еще со времен давно оконченного обучения, то сидеть бы Леголасу тут добрые пару тысячелетий.

И ведь он как-то учил все это, в свою бытность учеником. Что за магия?…

С приглушенным стоном он ударяется головой об стол, зарываясь пальцами в спутанные волосы. Риторика. Политика.

Эру, как же сильно он ненавидел их, в свое время доводя этим наставников до белого каления.

И сейчас эта пытка вновь повторялась. Причем по его собственной, — Эльберт, вот уж не думал бы, — воле.