Большая книга скандинавских мифов: более 150 преданий и легенд

Германо-скандинавский героический эпос не зря считают достаточно архаическим в своей основе и сравнивают преимущественно не с романским или славянским, дошедшим до времен его записей уже переосмысленным в духе феодальной идеологии [189], а с эпосами финно-угорских, тюркских и кавказских народов («Калевалой», «Алпамышем», «Амирани», сказаниями о Нартах). Во-первых, детство героя или какая-то существенная часть его жизни часто проходит в лесу и связана с охотой, рыбной ловлей (Сигурд, Вёлунд). Во-вторых, чудовища, с которыми сражается герой (Грендель, Фафнир), – не просто неопределенные «идолища поганые», а конкретные персонажи, имеющие биографию и обнаруживающие свое происхождение от неких хтонических божеств (великанов). В-третьих, даже воины не гнушаются прибегать к колдовству (заговоренные мечи, оборотничество). В-четвертых, зооморфная и божественная природа избранниц героев (валькирии). В-пятых, настоящий фетишистский культ сокровищ и оружия (неоднократные упоминания кладов, колец, наличие собственных имен у мечей, их решающее значение в судьбе героя). И наконец, в-шестых, тема кровной мести, являющаяся буквальным двигателем сюжета многих песен и саг.

Когда-то распространенный обычай ритуального самоубийства в жертвенном пламени костра также нашел отражение в героическом эпосе германских народов («Краткая песнь о Сигурде», «Поездка Брюнхильд в Хель»). В крупнейшем и наиболее популярном памятнике германского героического эпоса – «Песни о Нибелунгах» – повествование переосмыслено в духе куртуазно-рыцарской поэзии и почти не сохранило следов древней мифологии. Тем не менее благодаря своим несомненным литературным достоинствам «Песнь о Нибелунгах» стала предметом многочисленных переработок, источником поэтических, музыкальных, изобразительных тем и мотивов более позднего времени, особенно для представителей немецкой культуры.

* * *

В целом евразийские истоки германо-скандинавской мифологии и эпоса до сих пор как-то не было принято афишировать. Традиционно наличие некоторых мотивов (например, связанных с шаманизмом, рыболовной культурой) объяснялось следствием контакта с саамско-финским окружением. Однако показательна значительная роль хтонического божества, противостоящего небесному богу (скандинавский Локи, обско-угорский Нга, карело-финская Лоухи, поволжский Керемет, коми Омоль). Возможно, азиатские корни имеет культ богини земли Ёрд. В пантеоне древних тюрков присутствует божество Йер-Суб («священная земля-вода»). Как для многих урало-алтайских народов, для скандинавов был характерен культ оленей, волков, а также различных птиц – орлов, воронов, лебедей. Огромная роль колдунов, оборотней, великанов, карлов, амазонок, преклонение перед воинской силой, могуществом вождей в целом ряде сюжетов также сближают германо-скандинавскую мифологию и эпос с соответствующими урало-алтайскими, в том числе скифо-сарматскими, сюжетами.

Как уже говорилось об этом выше, неоценима роль скандинавских саг и германских хроник для уточнения многих деталей раннесредневековой истории России. Благодаря труду готского хрониста Иордана сохранился факт борьбы князя антов Божа с королем Германарихом. История готского завоевания Восточной Европы и создания готского государства на берегах Днепра явилась сюжетной основой обширной «Саги о Хервёр и Хейдреке», а также частично «Саги о Тидреке из Берна». Спустя почти семь столетий, вспоминая о тех временах, автор «Слова о полку Игореве» упомянет о славном Бусовом времени, о готских красных девах. Легенда о Сванхильд, подробно изложенная в заключительной части «Саги о Вёльсунгах», явно имеет отношение к биографии одной из основательниц Киева – Лыбеди, фигурирующей в «Повести временных лет» Нестора. Известен также перечень племен, подчиненных готам, в котором впервые упоминаются такие поволжские народы, как меря, мордва и, возможно, мари (под именем имнискаров).

Много подробностей сообщают скандинавские саги о Биармии (Бьярмаланде) – легендарной стране на севере нынешней европейской части России: описывается культ финно-угорского божества Йомали (Юмала, Юмо, Омоля). Особенное внимание уделяется невероятным способностям местных колдунов превращаться в различных, в том числе мифических, животных, повелевать стихиями, использовать невиданное оружие (например, подобно легендарному хольмгардскому конунгу Квилланусу, выпускать стрелы из пальцев).