Большая книга славянской мудрости

После преставления их решили люди тело блаженного князя Петра похоронить в городе, у соборной церкви Пречистой Богородицы, Февронию же похоронить в загородном женском монастыре, у церкви Воздвижения честного и животворящего креста, говоря, что, так как они стали иноками, нельзя положить их в один гроб. И сделали им отдельные гробы, в которые положили тела их: тело святого Петра, нареченного Давидом, положили в его гроб и поставили до утра в городской церкви святой Богородицы, а тело святой Февронии, нареченной Ефросинией, положили в ее гроб и поставили в загородной церкви Воздвижения честного и животворящего креста. Общий же их гроб, который они сами повелели высечь себе из одного камня, остался пустым в том же городском соборном храме Пречистой Богородицы. Но на другой день утром люди увидели, что отдельные гробы, в которые они их положили, пусты, а святые тела их нашли в городской соборной церкви Пречистой Богородицы в общем их гробе, который они велели сделать для себя еще при жизни».

Ермолай-Еразм, «Повесть о Петре и Февронии Муромских»

То, что мы испытываем, когда бываем влюблены, быть может, есть нормальное состояние. Влюбленность указывает человеку, каким он должен быть.

А. Чехов

Хорошая жена поддержит мужа во всем

Мятежный протопоп Аввакум, восставший против церковной реформы Никона, был истинным мучеником веры: его били, сажали в острог, ссылали в Сибирь. И все это время рядом с ним была жена Настасья Марковна. Когда Аввакум, мучаясь мыслью, что вместе с ним страдает и семья, думал, скрепя сердце, отступиться от проповедей старой веры, жена благословила его на продолжение дела всей его жизни. И это после нескольких голодных и холодных ссылок, где они были вместе, в преддверии новых мучений, которые были неизбежны.

* * *

«Пять недель по льду голому ехали на нартах. Мне под ребят и под домашнюю рухлядь дал две клячи, а сами мы с протопопицей брели пеши, убиваясь о лед. Страна варварская, инородцы немирные, отстать от лошадей не смеем, а за лошадьми идти не поспеем, голодные и измученные люди. В одну пору протопопица, бедная, брела-брела да и повалилась, и встать не может. <…> После мне, бедная, пеняет: „Долго ль-де, протопоп, сего мучения будет?“ И я ей сказал: „Марковна, до самой до смерти“. Она же в ответ: „Добро, Петрович, тогда еще побредем“. <…>

Муж – голова, жена – шея.

Пословица

Опечалясь, сижу, размышляю: что буду делать? Буду проповедовать слово Божие или где-нибудь скроюсь? Жена и дети связали меня. Увидев меня опечаленным, жена осторожно приступила ко мне с вопросом: „что, господин, опечалился?“ Я же ей подробно рассказал: „жена, что буду делать? Зима еретическая на дворе; говорить мне или молчать? – связали вы меня!“ Она же мне говорит: „Господи помилуй! что ты, Петрович, говоришь? Слыхала я, – ты же читал, – апостольскую речь: „привязался еси жене, не ищи разрешения; егда отрешишися, тогда не ищи жены“. Я тебя и с детьми благословляю: дерзай проповедовать слово Божие по-прежнему, а о нас не тужи; покуда Бог изволит, будем жить вместе; а когда разлучат, тогда нас в молитвах своих не забывай; силен Христос и нас не покинет!»

«Житие протопопа Аввакума, им самим написанное»

Любовь смягчает сердце

Даже самый жестокий разбойник, искренне полюбив, становится мягким и чувствительным, его сердце – как воск в руках возлюбленной. В нем просыпается неведомое прежде благородство, он перерождается для новой жизни. Влюбленный готов обнять весь мир, ведь в этом мире живет самое прекрасное существо на свете; он забывает о злобе, мести и других низменных эмоциях. Таково влияние сильнейшего из чувств на людские души.

С любовью и без счастья можно прожить.

Ф. Достоевский

* * *

«– Я не то, что вы предполагаете, – продолжал он, потупя голову, – я не француз Дефорж, я Дубровский.

Марья Кириловна вскрикнула.