Большая книга стихов

Деревня длится над оврагом,
Нет на пути помех,
Но вверх взбираюсь тихим шагом,
Мешает рыхлый снег.

Зимою жителей немного,

Стучишь — безмолвен дом,
И даже ирисы Ван Гога
Замерзли над прудом.

А летом долго не темнело,

Все пело допоздна,
Все зеленело, все звенело,
Пьянело без вина.

Вновь будет зимняя дорога,

Но в снежной тишине
Все ж будут ирисы Ван Гога
Цвести на полотне.

1988

"Шумит река, в ее одноголосье…"

* * *

Шумит река, в ее одноголосье —
Загадка вековая, кочевая.
Из темной чащи выбегают лоси,
Автомашин пугаясь — и пугая.

И голос, кличем пращуров звучащий,

И лес по обе стороны дороги,
И мы посередине темной чащи,
И наши многодумные тревоги,

И лоси, вдруг возникшие, как чудо,

С глазами, словно звезды Вавилона, —
Мы здесь навек. Мы не уйдем отсюда.
Земля нам не могила здесь, а лоно.

1988

СТЕНЫ НОВОГО ИЕРУСАЛИМА

Стены Нового Иерусалима

На полях моей родной страны.

Гумилев

Стены Нового Иерусалима
Не дворцы и скипетры царей,
Не холопье золото ливрей,
Не музейных теток разговоры,
Не церквей замшелые подпоры,
Не развалины монастырей,
А лесов зеленые соборы,
А за проволокою просторы
Концентрационных лагерей,
Никому не слышные укоры
И ночные слезы матерей.

1988

В КОВЧЕГЕ

Просило чье-то жалостное сердце,
Чтобы впустили и меня в ковчег.
Когда захлопнулась за мною дверца
И мы устраивались на ночлег,
Забыл я, кто я: отпрыск иноверца
Иль всем знакомый здешний человек?

Лицо мне щекотало тело львицы,

Я разглядеть не мог других людей.
Свистя, вертелись надо мною птицы,
То черный дрозд, то серый соловей.
Я понимал, что нет воде границы
И что потоп есть Дождь и вождь Дождей.

Я также понимал, что наши души

Остались там, в пространстве мировом,
Что нам теперь уже не надо суши,
Что радость есть в движенье круговом,
А за бортом вода все глуше, глуше,
Все медленней, но мы плывем, плывем…

1988

"В слишком кратких сообщеньях ТАССа…"

* * *

В слишком кратких сообщеньях ТАССа
Слышу я возвышенную столь
Музыку безумья Комитаса
И камней базальтовую боль.

Если Бог обрек народ на муки,

Значит, Он с народом говорит,
И сливаются в беседе звуки
Геноцид и Сумгаит.

1988

"Устал я от речей…"

* * *

Устал я от речей
И перестану скоро
Быть мерою вещей
По слову Протагора.

Устал я от себя,

От существа такого,
Что, суть свою рубя,
В себе растит другого.

Нет, быть хочу я мной

И так себя возвысить,
Чтоб, кончив путь земной,
Лишь от себя зависеть.

1988

ВОСПОМИНАНИЕ

Райский сад не вспоминает,
Просто дышит и поет,
Будущего он не знает,
Прошлого не сознает,

И лишь наша жизнь земная

Думает о неземном,
И, быть может, больше рая
Память смутная о нем.

1988

КАВКАЗ