Большая Книга. Том 1. Имперский сирота

Бывалым рыбаком с ним быть не составляло никакого труда. Яс так и не разобрался в роде его занятий, да это было и неважно – в качестве бригадира-наставника рыбацких дел Серега был неповторим. Он знал всех рыб, водившихся в местных водоемах, знал особенности их распорядка дня, время приема пищи и предпочтения по наживке. Если бы у них были имена, Серега, наверное, и их знал бы все до единого, Яс был абсолютно в этом уверен. Не было ни дня, чтобы они вернулись без улова, а один раз они наловили 33 сорожки и четырех карасей в небольшом озерце рядом с лесом всего за три часа. Доли при этом распределились так: Яс поймал 4 сорожки и одного карася, остальное надергал Серега. И это еще не считая совсем уж мелочи, отпущенной обратно в пруд или скормленной жирному коту-рыбоненавистнику Ваське, на морде которого было явно написано, что уж что-что, а свежую рыбу он точно деликатесом никогда в своей жизни считать не станет. В общем, на воде у Яса все складывалось как нельзя лучше.

А с лесом, наоборот, не клеилось: одному ходить в лес ему строго-настрого запретили, а обещанный тетей Зоей коллективный поход по грибы все откладывался и откладывался по причине прекрасной солнечной погоды, которая, как известно, не очень подходит для грибов. Яс не был на это в претензии, улучшая свои рыбацко-гребные навыки, а вот женщины все чаще стали нетерпеливо и требовательно смотреть на небо перед завтраками. И вот этот день настал: рассвет у них на даче наступил немного позже, придавленный серым небом в мягких тучах, которые все набухали и набухали, и, едва они сели завтракать, пролились мелким, но плотным и затяжным дождем. Женщины разулыбались и на разные лады стали славили природу в предвкушении грибного сафари. Дождь все усиливался, так что о катании на лодке сегодня можно было даже не заикаться. Яс с Катей поблагодарили за завтрак и, стараясь не замочить голову, быстро забежали в дом и забрались на второй этаж, поближе к проигрывателю. Яс поставил свою любимую «По следам бременских музыкантов» и стал неодобрительно наблюдать, как Катя кормит свою болонку Кнопку «морскими камушками», что ей строго-настрого запрещалось. Кнопка была уже женщина в годах, ей было то ли семь, то ли восемь, и сахар ей был противопоказан, хоть она безумно его любила. Из всех хозяев только Катя была к ней милосердна и всегда забирала со стола для Кнопки конфету, а если конфет не было, то кусочек рафинада на самый крайний случай. Неудивительно поэтому, что Кнопкины любовь и преданность ее юной хозяйке переходила все границы. Яс завидовал Кате. Не из-за Кнопки, конечно – стал бы он завидовать кому-то из-за какой-то мелкой истеричной болонки! О нет, ее «Бременские музыканты» были этому причиной.

Он впервые видел, чтобы пластинка была двойной: обложка открывалась, как альбом. На одной стороне таким образом оказывалась один, а на другой – второй черный диск с песнями из обоих серий его любимого мультфильма. Яс бы просто обрадовался одной пластинке, лучше с песнями из первого мультика. Он бы пришел в дикий восторг, обладай Катя двумя отдельными пластинками, из обоих мультфильмов. Но обладать альбомом, содержащим в одной упаковке два любимейших диска – Катя хотя бы представляет размер ее сокровища? Конечно, нет. Он слушал этот альбом каждый раз, когда слушал проигрыватель и сейчас подпевал во весь голос, ничуть не смущаясь того, что поет мимо нот: «найду я даже прыщик на теле у слона»… впрочем, Катя внимала его воплям с удовольствием. А когда настала очередь припева, они уже вдвоем заорали «а нюх как у соба-ба-ки, а глаз – как у орла, о-е!» так громко, что в тот же миг снизу, где мама, Эля и бабушки играли в карты, голос тети Зои приветливо предложил им заткнуться. Или продолжить пение, если уж им сильно хочется, на улице. После чего петь проигрыватель продолжил в одиночестве, а они с Катей завернулись в плед и стали смотреть, как по окну, обгоняя друг друга словно на каких-то непонятных соревнованиях ползут, сливаясь и разъединяясь, капли. Смотреть на них не надоедало, потому что всегда была интрига, с какой каплей соединиться «твоя». Потом «твоей» становилась новая, и интрига повторялась. Из-за дождя леса вдалеке не было видно – только на несколько сот метров, а дальше стволы деревьев превращались в однородную зелено-дождевую пену.

– Яс, ты любишь ходить по грибы? – спросила Катя.

– Очень, – ответил он. – Только у нас в Алма-Ате такого леса нет. Зато у нас горы.

– Вы в горы ходите за грибами? А какие у вас растут?

– В горы. Сыроежки, рыжики и грузди. А, еще опята.

– Много их у вас там?

– Когда как. Один раз нам повезло, и мы с мамой целое ведро рыжиков набрали, представляешь? Вот потом какое объеденье мама устроила! – мечтательно протянул Яс. Грибы он был готов есть три раза в день и семь дней в неделю.

– Всего одно ведро? – рассмеялась Катя. У нас даже я в два раза больше набираю в хороший день!

– Врешь! – вырвалось у Яса. – Ну в смысле, обманываешь! Или ты имеешь в виду свои детские ведерки для песочницы? – и он прищурился, радуясь своей шутке.