Большая книга ужасов — 56

– Тяжелее-то? Не, – подтвердил тормоз, вытряхивая из магазина болотную жижу. – Если считать гаишную за полкило, то в тридцать примерно.

В своей неторопливой манере он выжал бурую воду из носового платка, протер им патрон и вставил в магазин.

– Ровно в двадцать девять, – уточнил Гриша, вталкивая пятый или шестой патрон. – Четырнадцать с половиной кило весила моя ранцевая широкодиапазонная радиостанция РБ-159 третьей серии.

Ее надо было списать еще двадцать лет назад, – добавил, зарядив полмагазина.

– А что ж не списали?

– Откуда мне знать? Может, чтобы мне служба медом не казалась… Или новые берегут. – Гриша зарядил весь магазин и взялся за следующий. – Теперь уж точно спишут, а мне дадут новую. В роте есть новые рации…

Я подумала, что Гриша бросил четырнадцать с половиной кило радиодеталей, зато тащил сорок три кило меня. Ведь ничего я тогда не соображала, так бы и валялась, пока тараканище не съест. А в том, что мы сидим без связи, больше всех виновата я. Мой-то смартфон весит не четырнадцать кило. Если бы не оставила дома, то мы уже дозвонились бы до дежурного в военном городке и ждали подмоги…

– В крайнем случае отсидимся, – я похлопала по броне танка.

– А ты внутрь смотрела?

Я подошла к башне и заглянула в дыру от пушки. Свет из сорванных люков падал на рычаги с оборванными тросами, голые железные сиденья, похожие на орудия пыток, и болты от каких-то снятых приспособлений. В корме на месте мотора зиял большой прямоугольный проем.

– Отсидимся. Он сюда не пролезет, – решила я.

– Не туда смотришь. Заметь: башни держатся одним своим весом. Они же крутиться должны, намертво не приваришь.

Я не поняла:

– Ну и что?

– А прикинь, какая у него сила. Это ж насекомое! Сковырнет и нас достанет… И откуда он только взялся? – вздохнул Гриша.

– Химия! – Ответ вылетел без задержки, будто нашептал кто-то… Кто-кто… Секретоноситель!

– Знаешь или догадываешься?

– Предполагаю.

– Химии в здешней земле полно, – согласился Гриша, вгоняя в автомат железяку с пружиной. – Страх как деревья корежит. Другой раз посмотришь, березка тоненькая, а на ней кап с арбуз, да не один!

– Что на ней?

– Кап. Нарост с крученой древесиной, из него еще шкатулки делают. Говорят, это березовый рак… Только та химия, что в снарядах с боевыми газами, росту не способствует.

– Это как посмотреть, – не сдавался мой секретоноситель. – Береза чахнет, а рак растет!

– Тогда и этот должен быть раковый, – Гриша кивнул в сторону почти бесплатной боевой машины.

Сидя на броне, мы видели только два уса над кустами – целый и обломанный. Усы шевелились. Я подумала, что тараканище может нас слышать, и передернулась.

– Да уж не обычный! – поставил точку в споре секретоноситель.

Тараканище стал приподниматься. Над кустами лаково блеснула спина.

– Тут есть блиндаж, – сказала я.

– Далеко?

– Минут пятнадцать бегом.

– Так побежали!

Тараканище явно решил начать с нас. Издалека его ползущий по краю болота силуэт мог показаться даже безобидным, но мы видели, как он бегает. Сейчас найдет дорогу в обход, и тогда нам на жизнь останутся секунды. Может, хоть Пороховницын и Тертычный успеют убежать…

Мы помчались не оглядываясь. Оказалось, что я помню дорогу к блиндажу, как будто прошла ее сто раз. Стоило мне подумать, что пора бы показаться приметному деревцу или поляне, как деревце попадалось навстречу и поляна бросалась под ноги. Уже и серая стена блиндажа мелькнула среди зелени, когда позади нас послышался треск. Будто смерч несся по лесу, ломая деревья, как спички. Таракан, таракан, таракашечка, жидконогая козявочка, букашечка…

Как на крыльях мы пролетели последние метры до блиндажа. Ворвались, навалились на дверь. Треск слышался все ближе.

– И что дальше? – нехорошим голосом спросил Гриша.

Дверь открывалась внутрь. Когда-то ее запирали на стальные засовы, но сейчас от них остались только пустые скобы.

Глава XXI. В западне

Мы сами влезли в западню, и виновата в этом была я одна. Не заметила в прошлый раз, что на двери нет засовов, и потом даже не подумала, как будем запираться. Представлялось мне, что сидим с Гришей за толстыми стенами блиндажа, которые не смогли разбить даже снаряды из пушек. Дверь у нас надежная, броневая – такая дверь должна же запираться крепко-накрепко!

Я погубила и себя, и Гришу, а ведь он спас мне жизнь…

Ш-ш-ших – прошуршало в елках. Смерть набегала со скоростью сто километров в час, и я могла только с полной уверенностью сказать Грише, что больше так не буду.

Гриша выхватил из ножен штык и вогнал клинок в скобы для засова.

Мгновение спустя дверь содрогнулась от страшного удара. Штык выдержал! А Гриша вбивал в другую пару скоб ножны.

– Ничего, – подмигнул он. – На крайняк автомат можно. Оружейная сталь…

От второго удара дверь вогнулась, как крышка консервной банки. В щель просунулся рыжий глянцевый крюк. Это где у тараканов такое?