Большая книга ужасов — 81

Пожалуй, об этом эпизоде я никому никогда не расскажу. Спросят: «Что ела?» – скажу: «Ничего», и мне поверят. Без еды можно прожить какое-то нереальное время, больше месяца, что ли, и если меня найдут хоть днем раньше – мне поверят. Вместе с сытостью накатил стыд: вот уж не знаю, что противнее – то, что гамбургер был надкусанный неизвестно кем, или то, что я отобрала его у крысы. Как быстро можно потерять человеческий облик, если тебя никто не видит!

И не ищет.

18:00

Крысы пришли, молча забрали свои картофельные ломтики из мисок и удалились. Обиделись. Дура, знаю. Зато крысы умеют хранить секреты.

Мои джинсы и майка высохли, пол тоже, я оделась и лежала почти счастливая. Желудок опять сжимался и урчал, но я знала, что он врет: мы сегодня уже ели. Что будет завтра, в нашем положении глупо задумываться.

18:07

За окном послышался лай. Я вскочила и опять чуть не устроила обвал, врезавшись головой в доску. На меня посыпался мелкий мусор, пара крупных кусков бетона с кулак величиной рухнули на ноги. Я отползла так, чтобы видеть в щелку происходящее за окном. Собаки. Те самые, одичавшие, которых я прикармливала раньше: не знала, что они здесь так и живут. В стае я насчитала штук пять, они суетились, то и дело меняясь местами, потом повернулись ко мне мордами, сгрудились кучей под окном и начали облаивать… Меня?! Неужели чуют?! А если чуют, то что сделают?

– Достаньте сперва! – крикнула я, и на секунду лай оборвался.

Собаки насторожили уши и завертели головами: кто здесь? Через пару секунд самый большой пригнул голову к земле, зарычал, и вся свора ответила заливистым лаем. Он смотрел прямо на меня. Если бы я не была завалена под обломками… Это собаки, они могут слышать запахи. И пришли узнать, кто такой окопался на их законной территории. Были бы поумнее – метнулись бы в город, привели кого мне на помощь… В фильмах про войну герои частенько присылали в штаб собак с записками под ошейником. Только ошейников на этих нет. Да и подсунуть туда записку…

«А что ты теряешь? – шепнул внутренний голос. – Ну откусит тебе палец, ну за руку цапнет – больше же ничего не достанет. А всунутую записку, может, кто-нибудь и рискнет взять. Только ошейников нет, так что забудь». Я попыталась забыть. Собаки смотрели прямо на меня и лаяли. Ну что они лают – сделали бы что-нибудь! Залезли бы, разгребли руины, пригнав экскаватор… Я подумала, что их лай мог бы привлечь чье-нибудь внимание, если бы в эту часть города хоть кто-то иногда ходил. Ничего. Я выживу.

– Слышьте, вы! Сегодня не приемный день! Когда меня найдут, тогда и приходите!

Собаки опять смолкли и смешно завертели головами. То, что они меня не видят, понятно – я сама себя не очень-то вижу в этом полумраке, но если слышат запах и облаивают – то чего удивляться? Это собаки. Они, как и люди, бывают глупые.

Я нашарила осколок бетона и запустила в окно. Раздался звон, на меня упала пара больших осколков. Один распахал мне штанину, на джинсовой борозде сразу выступили бусины крови. Не хотела я расширять пробой в окне, не хотела царапин и рваных штанов. Я целилась в дыру… Придется еще потренироваться. Собаки недалеко попятились и примолкли. Я запустила второй кусок бетона, в этот раз очень удачно: он угодил самому большому псу в грудь, тот взвизгнул, отпрянул и с лаем стал пятиться. Остальные за ним.

– Сказала, позже приходите! – Я запустила последний камень в никуда, но его хватило, чтобы стая развернулась и драпанула прочь. Отчего-то хотелось улюлюкать им вслед, как мальчишки в старых фильмах, и я от души проулюлюкала под ошалевшими взглядами крыс, вылезших посмотреть, что происходит.

– Пищевые конкуренты, – объяснила я Большой. – Они тоже хотят меня сожрать, когда помру. Или раньше.

Я лежала на полу и тяжело дышала. Все-таки лежачий образ жизни быстро сказывается. Давно, еще мелкой, я подсмотрела у матери какой-то фильм, там пленных держали в клетках в положении лежа. Этакая крышка из решетки, вмонтированная в пол: войти можно только ползком, выйти тоже, внутри – только лежать. Я спросила, зачем это, мать сказала: «Чтобы не убежал». Даже выбравшись из такой клетки, на ноги сразу не встанешь, если ты провел там достаточно времени. Удрать сможешь только ползком, а это непросто: и не побежишь, и не убежишь… Я всего лишь пошвыряла камешки, а у меня уже отдышка. Но дело не в этом. Под разбитым окном тоже кто-то тяжело дышал. Я сперва подумала, что мне кажется, задержала дыхание – и тогда расслышала точно: снаружи кто-то был!

– Эй, кто там?

Тишина.

– Эй, меня завалило! Было бы просто здорово, если бы вы сбегали за экскаватором! Ну или за кем-нибудь еще…

Тишина.

– Ну кто там?! Если выживу – найду и убью.

Этот под окном задышал еще тяжелее, а потом заскулил. Собака! Похоже, до конца жизни мне придется разговаривать только с животными. Если скулит – значит, не опасна. Ранена, может быть? Я вроде попала только в одну…