Учитель сказал:
– Если ученый муж думает только о спокойствии и удовольствиях, то он недостоин так называться.
Цзы-лу спросил, кого можно назвать совершенным человеком. Учитель ответил:
– Если взять знания Цзан У-чжуна, бескорыстие Гунь-чо, мужество Чжуан-цзы, мастерство Жань-цю и добавить к этому познания в церемониях и музыке, то такого еще можно было бы признать совершенным.
– Для современных совершенных людей, – прибавил он, – зачем непременно такая роскошь? Если ныне человек, зная о корысти, думает о долге, при виде опасности – готов пожертвовать жизнью, отдает людям давно обещанное и не забывает слов, данных в жизни, то и такого можно назвать совершенным.
Путь учителя
Учитель сказал:
– Не беспокойся о том, что люди не знают тебя. А беспокойся, что сам не знаешь людей.
Учитель сказал:
– В пятнадцать лет я обратил свои помыслы к учебе. В тридцать лет я встал на ноги. В сорок лет освободился от сомнений. В пятьдесят лет я познал волю Неба. В шестьдесят лет научился отличать истину от неправды. В семьдесят лет стал следовать велениям своего сердца, не преходя должной меры.
Учитель сказал:
– Тот, кто, повторяя старое, способен обретать новое, может стать наставником для других.
Некто, обратясь к Конфуцию, спросил:
– Почему вы не участвуете в управлении (государством)?
Учитель ответил:
– В «Шу-цзине» («Каноне истории») сказано: «Проявляй сыновнюю почтительность к родителям, будь дружен со старшими братьями и распространяй это на управляемых (то есть домашних)». В этом и кроется суть управления. Почему же только занятие значимого поста следует считать службой?
«
Чиновник пограничной службы города И, прося дозволения представиться Конфуцию, сказал:
– Всякий раз, как какой-нибудь благородный муж жаловал сюда, я никогда не лишался возможности видеть его.
Ученики попросили Конфуция принять его. После ухода чиновника Учитель сказал:
– Дети мои, почему вы беспокоитесь, что я потерял место и, значит, у вас нет чиновничьих постов? Поднебесная давно уже находится в беспорядке, и Небо хочет, чтобы ваш Учитель был колоколом с деревянным языком.
Учитель сказал:
– Шэнь! Мое Учение проникнуто Единым?
Цзэн-цзы, не задумываясь, ответил:
– Воистину.
Когда Учитель вышел, то ученики спросили его:
– Что это значит?
Цзэн-цзы отвечал:
– Это значит, что Учение нашего Учителя заключается лишь в двух понятиях – в верности и снисходительности.
Учитель,
обратившись к присутствовавшим Янь-юаню и Цзы-лу, сказал:– Почему каждый из вас не выскажет своих желаний? Чего бы вы оба хотели?
Тогда Цзы-лу сказал:
– Я желал бы иметь экипаж, лошадей и богатую шубу, которыми смог бы поделиться с друзьями. А когда бы они износились или пришли в негодность – не досадовать.
Янь-юань сказал:
– Я желал бы не хвастаться своими достоинствами и не выставлять напоказ свои подвиги или заслуги.
Цзы-лу сказал:
– Позвольте теперь услышать и о ваших желаниях.
Учитель сказал:
– Я желал бы, чтобы старики жили в покое, чтобы друзья были искренними, а младшие проявляли заботу о старших.
Жань-цю сказал:
– Не то чтоб мне не нравилось ваше Учение, но сил у меня не хватает.
Учитель сказал:
– Те, кому недостает сил, останавливаются на полпути. А ты даже не начинал еще идти!
Учитель сказал:
– В молчании постигать высшую мудрость, учиться с ненасытною жаждою и просвещать людей, не зная усталости, – какое из этих трех качеств есть во мне?
Учитель сказал
Янь-юаню:– Когда нас привлекают – мы действуем. Когда нас отвергают – мы удаляемся. На это способны только мы с тобой.
Цзы-лу спросил:
– Если бы вы предводительствовали армией, то кого бы вы взяли с собой?
Учитель сказал: