Большая Охота Сумрака (СИ)

Схватка двух разъяренных самцов яутжей, пожалуй, являла собой одно из самых потрясающих воинственных зрелищ во всей галактике. Многие народы взращивали достойных, умелых и сильных воинов, владеющих самыми изощренными боевыми приемами, а среди огромного числа видов инопланетной фауны встречалось множество грозных диких существ, обладающих свирепостью, мощью и хищной грацией, но одни лишь яутжи удивительным образом сочетали в себе мастерство, неподражаемую тактику и неудержимый звериный пыл. Обычно вначале поединка, противники, сходясь, пригибали массивные головы и щерили устрашающие крючья жвал, громогласно рыча и выдавая низкие прерывистые трели, встряхивая густыми гривами, сверкая безумными глазами, поигрывая в нетерпении смертоносными когтями. Подобно своим далеким предкам, они совершали друг перед другом резкие кивки и раздраженно подергивали из стороны в сторону шеями, сигнализируя о готовящемся броске. Их напряженные спины вздувались буграми мускулов, и от наклонившихся вперед мощных фигур исходила истинная, неприкрытая первобытность. Казалось, еще немного и они сцепятся подобно животным, норовя впиться сопернику в горло и разодрать голыми руками его нутро… Но вместо этого следовал молниеносный первый выпад, и оружие в руках воинов перекрещивалось, высекая искры. Противники вновь расходились и вновь бросались друг на друга, демонстрируя неожиданные самобытные приемы, изобилующие обманными колебательными движениями. Временами кто-то из них замирал, как бы оценивая ситуацию, но в следующую секунду переходил в яростное наступление, и тогда соперник ловко уходил от ударов и точно так же принимал статичную выжидающую позу, чтобы через секунду совершить ответный коварный выпад. Самцы редко полагались лишь на грубую силу, больше пытаясь друг друга обхитрить, запутать, вывести из равновесия. Они друг друга изучали, не причиняя серьезных ран и не стремясь в первые минуты боя взять верх. Воины откровенно наслаждались процессом, и, чем сильнее была их взаимная ненависть, тем дольше они растягивали таким образом удовольствие. Лишь, когда их шкуры покрывались многочисленными мелкими порезами, нанесенными легким касанием самых концов лезвий не с целью причинить противнику ущерб, а с целью оскорбить и разозлить его, движения самцов начинали неуловимо ускоряться, так что через некоторое время уследить за мелькающим оружием и пляшущими друг напротив друга фигурами более не представлялось возможным. И вот тут они уже начинали рубить наотмашь и колоть насквозь, вкладывая в каждый удар небывалую силу. Тогда первая кровь лилась наземь, предрекая скорый исход битвы. Один из соперников оказывался мощнее, искуснее, быстрее или проворнее, опрокидывая другого, либо изматывая его, либо нанося точным движением серьезную, иногда, смертельную рану. Поверженный оказывался у ног торжествующего победителя, и отстоявший свою честь самец воздавал хвалу собственному превосходству торжествующим грудным рокотом, выгибая спину и горделиво вскидывая надменную голову. Чем старше и опытнее были сражающиеся воины, тем более грандиозно выглядел их поединок, впрочем, для любого стороннего наблюдателя весьма впечатляюще смотрелись даже нелепые по мнению самих яутжей стычки молодняка.

Сумрак и Торопливый были молодыми и горячими бойцами. Их схватка не затянулась надолго, однако, будь у нее свидетели, никто бы не посмел упрекнуть самцов в нарушении правил или назвать их движения смешными. Они обменялись несколькими выверенными и сбалансированными выпадами, каждый раз не без изящества уходя от них, после чего некоторое время медленно кружили на месте… И внезапно ринулись друг на друга одновременно, угрожающе рыча, и схлестнулись как две сокрушительные океанские волны. Торопливый вонзил свое оружие Сумраку под ключицу, но сам тут же получил мощный скользящий удар в грудину, сваливший самца с ног. Сын Грозы моментально оказался над проигравшим, приставив острие копья к самому его горлу и оглашая зал победным ревом, знаменующим окончание поединка. Торопливый униженно взвыл и остался лежать на месте. Успокаиваясь и убирая копье от шеи зарвавшегося собрата, Сумрак презрительно усмехнулся:

- Живи. Пока.

С момента отбытия «Изверга» прошли сутки. Сумрак чувствовал, что постепенно начинает входить в привычную колею клановой жизни. Неплохо поразмявшись с Торопливым, он наконец вернулся в свой отсек, где прижег полученную рану, после чего тщательно навел в своем жилище порядок и лишь тогда позволил себе отдохнуть. Проотдыхал он благополучно до следующего утра, едва в очередной раз не проворонив подъем. После усиленной тренировки, он отправился вместе с собратьями на кормежку – грызть «любимые» концентраты. Ему встретился Торопливый. Посмотрев на Сумрака исподлобья, он ушел на другой конец обеденного зала. Своего поражения этот тип явно не признал и определенно вынашивал план мести… Ну и черт с ним. Сумрак невольно припомнил два их комичных поединка на отмелях. Хватало же у Торопливого гонора после всего случившегося еще вызовами бросаться…