Большая Советская Энциклопедия (ЯП)

  В 30—40-х гг. в условиях фашизации страны в литературе господствовала апологетическая тенденция прославления «священной войны»: трилогия Асихэй Хино (1907—1960) «Хлеб и солдаты», «Земля и солдаты», «Цветы и солдаты» (1938—39). В июле 1942 было учреждено Японское литературное общество служения отечеству, ставшее оплотом пропаганды шовинистического «японизма».

  После разгрома японского милитаризма во 2-й мировой войне 1939—45 начался новый этап в развитии литературы Я., для которого характерно сложное взаимодействие традиционного, демократического и сэнгоха («послевоенная группа») течений. Писатели старшего поколения, представляющие первое течение, в поисках «устойчивых ценностей», не подвластных закону времени, обращались к традициям многовековой национальной литературы: роман Дзюнъитиро Танидзаки «Мелкий снег» (1943—48), повести лауреата Нобелевской премии (1968) Ясунари Кавабата (1899— 1972) «Тысяча журавлей» (1951), «Старая столица» (1961—62), отличающиеся внутренним лиризмом, классическим представлением о прекрасном.

  В связи с пересмотром традиций национальной культуры развёртывались острые идейные схватки. За восстановление воинственных традиций, якобы искони присущих японской культуре, выступил Юкио Мисима (1925—70) в трилогии «Патриот», «Хризантема», «Голос павшего героя» (1967), перешедший позднее в лагерь реакции.

  Движение за развитие демократической литературы в послевоенной Я. возглавили писатели Корэхито Курахара, Юрико Мнямото, Сигэхару Накано, Сунао Токунага. В декабре 1945 было учреждено общество новой японской литературы («Синнихон бунгакукай»). Автобиографические романы Юрико Миямото «Два дома» (1947) и «Вехи» (1947—50) отмечены японской прогрессивной критикой как достижение литературы социалистического реализма. Томодзи Абэ (1903—73) в романе «Белый обелиск» (1959) ставит вопрос об ответственности людей за судьбы мира. Реалистический роман-эпопея Яэко Ногами (р. 1885) «Лабиринт» (1948—56) повествует об идейно-нравственных исканиях японской интеллигенции в 30—40-х гг. В романе «Плывущее облако» (1951) Фумико Хая-си (1903—51) показаны скитания женщины, не находящей жизненной опоры в условиях послевоенной Я. В конце 50-х гг. внутри общества новой японской литературы возродились авангардистские тенденции, проявившиеся в попытке синтеза реализма и модернизма.

  Течение сэнгоха представляли писатели разных идейно-эстетических направлений. Их объединяло отрицание милитаризма и традиционализма во имя утверждения человеческой личности. В творчестве видных его представителей преобладали реалистические тенденции: повесть Сёхэй Оока (р. 1909) «Огни в поле» (1951), романы Хироси Нома (р. 1915) «Зона пустоты» (1952) и Сюсаку Эндо (р. 1923) «Море и яд» (1957), посвящены теме 2-й мировой войны. Роман Ёсиэ Хотта (р. 1918) «Одиночество площади» (1951) повествует о послевоенной японской интеллигенции, её тревогах перед лицом наступающей реакции. Противопоставив себя традиционной литературе, часть писателей сэнгоха обратилась к творческим приёмам западного модернизма. В поисках художественных средств для изображения «человека современности» Синъитиро Накамура (р. 1918) прибегает к психоаналитическому методу, заимствованному у М. Пруста: повести «Дочери Снопа» (1948), «Родник любви» (1962). Воздействие экзистенциализма испытал Риндзо Спина (1911—73; романы «Вечное предисловие», 1948, «Прекрасная дама», 1955). Сильное влияние Дж. Джойса и Пруста сказалось в романах Сэй Ито (1905—59) «Наруми Сэнкити» (1950), «Огненная птица» (1949— 1953). Настроением отчаяния, неприятием общественных идеалов пронизаны повести Осаму Дадзай (1909—48) «Заходящее солнце» (1947) и «Утрата человека» (1948). Широкое распространение в 50—60-е гг. получила «литература плоти», открыто проповедующая культ жестокости и секса: повесть «Солнечный сезон» (1955) Синтаро Исихара (р. 1932), роман «Скорпион» (1963) Юмико Курахаси (р. 1935), а также «роман нравов», смыкающийся с «массовой литературой» (Фумио Нива, р. 1904; Сэйити Фунабаси, р. 1904, и др.).