Большая стрелка

– Вот что, – помолчав, произнес Ломов. – Ты подъезжай вечером в контору. Переговорим.

– Нет. В контору не поеду. Но встретиться нам надо.

– Ты у себя дома?

– Я что, смертельный враг своему здоровью? – удивился Влад. – Магазин «Самоцвет» знаешь? Да знаешь ты. Мы там Глобуса сторожили. У его входа.

– Хорошо. Когда? – осведомился Ломов.

– Давай часа через два.

– Нет, я сейчас уезжаю. Давай в пять вечера…

Гурьянов подъехал к магазину «Самоцвет» в половине четвертого. Одет он был так же, как и при встрече с Крошкой, – стареющий хиппи в круглых очках и с букетом в руке. Он нашел хорошее место для обзора. И вскоре высмотрел шустрых молодых ребят. Те неторопливо прогуливались, но явно кого-то искали. Один подошел к дворнику, ткнул удостоверением, задал вопросы. Потом поспрашивал какую-то бабку.

В пять часов появился майор Ломов. Он явно нервничал, прохаживался перед магазином из стороны в сторону и все время смотрел на часы. Прождал он час, никого не дождался и отправился восвояси. Все это время те самые молодые люди держались в стороне на почтительном расстоянии.

Наконец Ломов уселся в свой подержанный «Мерседес» и убрался восвояси. Через пару минут собрались в путь и молодые люди. Они сели в зеленый «Опель Синатра».

Гурьянов бросился к своей «Волге», прыгнул на сиденье, сорвал очки и кепку, натянул куртку и прилепился к «Опелю».

– Я веду их, – произнес он в микрофон рации. – Зеленый «Опель Синатра». Смотри нас на перекрестке. Мы двигаемся к центру. Не пропусти. Понял?

– Второй – принял, – привычно произнес Влад, ощущая, что им овладевает былой азарт охотника.

На двух машинах вполне можно вести одну. Парни в «Опеле» так и не засекли за собой «хвост» и спокойно добрались до проспекта Вернадского. Там оставили машину на охраняемой стоянке и прошли в высотное здание.

– Так, что у нас на Вернадского по этому адресу? – спросил Влад, подсаживаясь к Гурьянову в машину.

– Частное охранное предприятие «Тесей», – удовлетворенно произнес Гурьянов.

– А по досье ЧОП «Тесей» имеет прямую связь с ахтумскими, – хлопнул в ладоши Влад. – Ое-ей, вычислили иуду искариотскую. Ну Лом, ну артист! Давно ведь я чуял гниду. И теперь все сошлось. Получается, что это Лом, сученыш, предупредил Политика перед тем, как я отправился к нему с обыском. И Политик успешно замел следы.

– Враг в своем доме, – кивнул Гурьянов. – Это как тебе в тарелку плюнули…

– Наверное, у Политика и Лома давно шуры-муры. Скорее всего, через Маничева Лом и на ахтумских вышел. И ведь продал меня без всяких сомнений.

Влад посмотрел на часы:

– Должен встретиться с моим человечком. Тот уже знает наверняка, каким рейсом прилетит Политик. И поедет его встречать.

Агент Влада был из ближайшего окружения Политика и предавал своего босса самоотверженно, единственным условием выдвигая: «Влад, устрой этой падле хорошую жизнь, чтобы белый свет не мил был». Благодаря ему и началось то первое, роковое дело в отношении Политика.

– Маничев отоспится, – сказал Влад. – И к завтрашнему вечеру отправится на оргию. Вернется в Москву утром. Днем у него партийная тусовка.

– Ну что же, встретим его, – кивнул Гурьянов. – Честь по чести…

* * *

Примерно те же заботы одолевали несколько лет назад Художника. Ему нужен был Политик. Нужен был тепленьким.

Художник получил достаточно информации о нем. Ситуация выглядела неважно. Действительно, «крышу» ему мраморными атлантами мощно держали расторгуевские. Сам Политик тусовался среди либеральной элиты. Захаживал и в Кремль, и в Думу. Имел солидную поддержку.

Зачем Политик кинул Гринберга на эти самые восемьдесят пять тысяч долларов? Кто бы знал. Позже он утверждал, что не виноват и кинули его самого, но врал как дышал.

Жил Политик в просторной квартире на Арбате, передвигался в сопровождении гориллы из охранного агентства. Жил припеваючи, в свое удовольствие. А удовольствие у него было специфическим. Грешным…

Обычно охранники подбирали ему на московских вокзалах бездомных малолетних бродяжек. Политик быстро срывал цветы удовольствия, делал видеозаписи – излюбленное его хобби, а потом пристраивал пацанов другим педофилам. В основном в бордель, работающий под видом детского благотворительного лагеря для трудных подростков.

Педофилия приносила не только удовольствия, но и связи. В богемной и политической тусовке на редкость много извращенцев и маньяков. А тусовка сегодня – это деньги и влияние. И тусовка с трудом пускает к себе тех, кто отличается от нее в лучшую сторону. Так что в узком кругу Политик своей нестандартной сексуальной ориентации вовсе не стеснялся – там она считалась вовсе не позорной.

– Что будем с ним делать? – задумчиво спрашивал Художник, обсуждая ситуацию с дядей Лешей и Шайтаном.

– Грохнуть – проблем нет, – подал голос Шайтан.

– Нам его шкура или деньги нужны? – спросил дядя Леша, посасывая минералку: только что врачи его вырвали из цепких лап запоя. – Тут надо тонко…

Дали заказ московскому частному сыскному агентству «Тесей», с которым у команды были добрые деловые отношения.