Большая судьба

Сквозь ажурную прогалину неожиданно проступили строгие контуры строений. За пару сот метров до крайней усадьбы табличка: «Село Кирилл-Мефодиево». Шоссе врезается на главную улицу. По обеим сторонам расположились в четком порядке одно- и двухэтажные дома — сплошь кирпичные, под красною черепичною кровлею, просторные и светлые. Широкие окна, выходящие на юг, восток и запад, балконы и террасы, увитые виноградною лозою и плющом, — все предусмотрено для удобства человека: в любое время года он найдет в своем жилище солнце и тень, тепло и прохладу.

Многие дома похожи, как близнецы, но немало и таких, — что созданы по особому архитектурному проекту.

На центральной площади, где разбит сквер и воздвигнут памятник сельским партизанам, погибшим в боях за свободу, у здания народного совета, встречаемся с председателем совета Петко Димовым и секретарем парторганизации Игнатом Костовым, людьми среднего поколения. Объясняем, что хотели бы, если это не противоречит планам хозяев, познакомиться с жилищным строительством на селе.

— Рады и похвалиться и опытом поделиться, — приветливо улыбается Петко Димов. — В нашем селе триста шестьдесят четыре двора. За годы кооперативной жизни, собственно говоря, за последние девять лет, триста тридцать хозяев построили себе новые дома и, как видите, за редким исключением, все двухэтажные!..

Медленным шагом, любуясь отменными крестьянскими жилищами и садами, идем по улице, сворачиваем в переулок. Разговор приводит к приятной неожиданности: оказывается, секретарь парторганизации — краевед. Для корреспондента это сущий клад. Чего греха таить, крестьянская память всюду и всегда была «коротка», не дальше дедовского «колена» своей фамилии. И разве до истории было человеку, добывавшему в поте лица хлеб насущный.

Игнат Костов рассказывает:

— Осели тут и пустили корни наши прапрадеды, вольнолюбивые болгары, бежавшие от турецкой кабалы из долинных селений в леса, к подножию Средна-горы. Жили они в плетенных из лозы хижинах, похожих на кошары, — теперь у нас таких на скотном дворе уже в помине нет. Кырджали, или турецкие разбойники, предпринимали сюда набеги, несколько раз дотла сжигали село, грабили и убивали людей, вырубали лес. Сто лет назад наши деды основали одну из первых в Болгарии школ на родном языке и присвоили ей имя великих славянских просветителей Кирилла и Мефодия. Отсюда и пошло название села. Кстати, школа тоже помещалась в плетеном катухе.

С конца прошлого века наши крестьяне начали строить дома из камня и крыть их каменными плитами, а в 1943 году Кочо Димов, сейчас член кооператива, первым на селе наформовал и обжег настоящий кирпич и построил из него дом. По правде сказать, до народной власти строиться дедам нашим, отцам и нам некогда было. То с турками бились, то с фашистами. Кирилл-Мефодиево — революционное село. Парторганизация существует у нас с 1912 года. Много наших орлов-земляков погибло и в сентябрьском восстании двадцать третьего года и в партизанских отрядах… А нынче вот, когда завоевали свободу и жизнь, строимся, и строимся навек!..

Переулок взбирается по бугру. С правой руки — три двухэтажных, под свежей штукатуркой до́ма, на задах — ветхая каменная избушка — не то чтоб халупа, но как почерневший зуб в полном и ровном двурядье здоровых челюстей.

— Упрямый старик, — обращается к нам, словно бы ища сочувствия, Петко Димов. — Я говорю о дедушке Марко Петкове. Три сына у него — Иван, Тотю и Матю. Это их дома. Троим выстроил. А сам не хочет расстаться со старыми пенатами. Тут родился, говорит, тут и помру. Весь архитектурный ансамбль портит нам. Бывают ведь в природе такие аномалии: всю жизнь человек исповедует революционные идеи, а в этаком деле — закоренелый консерватор!..

Пустынны в страдную осеннюю пору улицы села: кооператоры от мала до стара заняты в полях, в садах и виноградниках. Пройдет навстречу старуха с куделью шерсти да веретеном, поздоровается, и снова кругом ни души. А вот у той калитки собралось их шестеро. Вьют себе нитку и судачат.

— Добре дошли![30] — приветствуют нас хором.

— Русские братушки интересуются, как живем, как жильем обзаводимся, — объясняет женщинам председатель совета.

— Милости просим в дом, — приглашает седая до единого волоска, хлопотливая старушка, откладывая в сторону пряжу. — Я тут хозяйка. Спаской зовут меня люди уже восьмой десяток годков!..

Двор нового дома выложен камнем, дорожки усыпаны гравием. Садик и сарай отгорожены от жилой части оградою тоже из камня. Чего-чего, а этого строительного материала в Болгарии хватает, за ним далеко не ездить. Дом двухэтажный. Построили в прошлом году, а нынешнею весною оштукатурили. В нижнем этаже — комната, кухня, салон и чулан, на верхнем — две комнаты, салон, чулан и балкон. Внутри чисто, справно обставлено, водопровод, электрическое освещение…

Возле сарая, под самый карниз, поднимаются аккуратно уложенные штабеля кирпича.

— Я-то, старая, и позабыла вам объяснить, — спохватывается хозяйка. — Ведь у меня два сына. Старший отстроился. А младшего черед — следующей весной!