Большая судьба

За чашкою кофе продолжали разговор. И я услышал волнующий рассказ о новой жизни и новой судьбе женщины, труженицы, матери новой Болгарии.

…Рабочие вышибли Николова и николовых взашей. Атанаска Димитрова вернулась на фабрику. Ткацкие станки были прежними, старыми, цехи — тесными, но все ей казалось другим — большим и просторным. Так бывает после долгой темной и ненастной ночи, когда наступит безоблачный, свежий рассвет и все на земле выглядит по-иному: светлым, чистым, чудесным… И она по-иному себя почувствовала — сильной, здоровой, как в утро своей жизни.

— Люди работают с душой, — говорит Димитрова, и эти слова, пожалуй, больше всего помогают понять, как простая, забитая каторжным трудом и нуждою женщина выросла за годы народной власти в Человека с большой буквы, которым гордится вся страна.

…Гитлеровцы разграбили Болгарию, фашистские правители довели ее до грани национальной катастрофы. Народ ходил босым и оборванным. Георгий Димитров призвал ткачей выпускать больше материалов, чтобы одеть людей. А ткачей не хватало. И тогда Атанаска Димитрова, разведав об опыте своих советских подруг по профессии, начала обслуживать четыре, восемь и, наконец, двенадцать станков. Ее почин подхватили другие ткачихи в Аспарухово, Варне, Сливене, Габрово. Меньше чем за два с половиной года она выполнила личную норму двух пятилеток. Из сотканного ею материала сшито больше полутора миллионов платьев! Знатная ткачиха ездила в Советский Союз, Венгрию, другие социалистические страны, и отовсюду, как страстный коллекционер драгоценностей, она привозила крупицу опыта, которую не прятала в свою «скрыню», а выставляла напоказ, чтобы видели и учились молодые.

Сердце партии — с людьми труда. За новаторство и самоотверженную работу Димитрова была награждена тремя Серебряными орденами труда, ей было присвоено высокое звание Героя Социалистического Труда, она была удостоена лауреата Димитровской премии. Земляки послали ее своим депутатом в высший орган власти — Народное собрание.

Фабрика выросла, была реконструирована на новой технической основе и превращена в комбинат. Буйно раскустилась молодая поросль ткачей. И хотя «тете Атанаске», как ее ласково называли девчата, уже перевалило на шестой десяток, она тоже хотела расти. Партийная организация послала ее в школу руководящих кадров. Училась Димитрова, как и работала, на высшую оценку, существующую в государстве. По окончании же школы вернулась на производство и была назначена заместителем директора комбината.

Главной ее заботой стала, как она сама выражается, «реконструкция быта ткачей». По инициативе и под руководством Димитровой было создано большое подсобное хозяйство на комбинате: посажен сад, заведен огород, разбиты виноградники, были построены больница, детские ясли, детский сад и создан тот лагерь, в котором отдыхает сейчас Атанаска-внучка.

Можно остановить и повернуть вспять воды, но над годами человек пока что не властен. Димитровой сравнялось 55. Она еще не устала. Но ведь смена есть, пусть не столь многоопытная, однако с молодыми силами, с задором. И, согласно социалистическому закону, наступила пора на заслуженный, обеспеченный отдых.

Провожали ее всем комбинатом.

— Погуляли на славу, ну и, как водится, по-бабьи поплакали. Дали мне «приданое», которое не получила от Николова: машинку швейную, кроме того, полное кухонное оборудование и много разных вещей. А главное, пенсию хорошую — тысячу левов месячно!

Димитрова, отодвигая недопитую чашку кофе, задумывается. И тут, улыбнувшись с грустинкою, вздыхает:

— Конечно, трудно было с людьми расставаться!

— Да, не забудь, мама, у тебя завтра на комбинате лекция, — словно бы невзначай, роняет старший сын, отрывая мать от ее раздумий.

— Знаю, помню, — оживляется Димитрова. — Впрочем, я не рассталась с ними. И лекции и Дом культуры, да и от производства не отрываюсь. Иногда за станком постою, покажу своим «племянницам», каков он, метод «тети Атанаски». Работать их учу и жить… Ведь как бывает: поженятся — она еще молодая, зеленая, ни сготовить обед, ни истратить с умом деньги, ни создать семейного уюта. Вот я и приду к ней на квартиру да покажу раз, другой. Глядь, и пошло на лад. Рады, благодарят, счастливы!..

— Не сыну перед гостем говорить, — обнимает мать меньшой, — но работы у тебя, как ушла на пенсию, прибавилось. Член райкома Отечественного фронта, заведующая женотделом, заместитель заведующего Дома культуры!..

— Мать двоих молодцов, бабушка пока что одной внучки и родная тетя двух с лишним тысяч «племянниц»-ткачих! — тормоша Марина, в тон ему со смехом продолжала Димитрова. — Иначе и быть не может, сынок. Без работы я сразу бы состарилась. Труд… он согревает кровь, молодит сердце. Нет, не пенсионерка я, мои родные!..

…Великая труженица вы, товарищ Атанаска Димитрова, героиня земли болгарской!

1959 г.

В степи Добруджанской