Большая телега

Словом, я мог бы с чистой совестью сказать, что, по большому счету, именно из-за Герыча мы с Галкой тогда и расстались, если бы не был уверен, что всякий человек сам себе колесо фортуны и черт из табакерки, единственная и неповторимая причина собственных бед. Это только сдуру кажется, будто мир полон злых, во всем виноватых людей. Он-то, может, и полон, но это несущественно.

– Ничего не понимаю, – говорит теперь Герыч. – Какая Галя? У тебя тогда не было постоянной телки… да-да, прости, старик, не телки. Прекрасной, блин, дамы. Но все равно не было. Рыжая? Ты смеешься, что ли? Думаешь, я помню всех твоих баб десятилетней давности? Я своих-то уже забыл.

– Бабы во множественном числе, – объясняю, – были уже потом, когда… Короче, когда она ушла. А когда мы с тобой только начинали вместе работать, у меня была жена Галя. Рыжая. Длинная, почти с меня ростом.

– Мне все-таки кажется, ты уже тогда был свободный человек, – вздыхает Герыч. – Рыжую жену я бы запомнил… Ну, или нет. Бухали мы тогда много, все перепуталось.

Это да, бухали люто, святая правда и хоть какое-то объяснение. Надо же, Галку забыл. А ведь клеился к ней, пока я не объяснил, что этого делать не надо, да и потом облизывался тайком. Я, собственно, почему с Герыча начал – думал, может он потом за Галкой приударил, хрен их обоих разберет, конечно, но из этого вполне могло что-то получиться, Герка красивый, черт, по крайней мере, тогда был.

Ладно, – решил я, – поехали дальше.

Телефонный номер наших тогдашних квартирных хозяев давным-давно изменился, а тетя Люда, у которой мы перед этим снимали комнату в коммуналке, по словам взявшего трубку мужчины, уехала к детям в Америку. Зато, перерыв все книжные полки и перетряхнув папки с документами, я нашел бумажку с именем «Марина А.» и телефонным номером. Марина А., Марина, Марина… Точно, Алексакова. Была у Галки такая подружка, она даже ночевала у нас в коммуналке пару раз, когда с мужем ссорилась. Может, они до сих пор дружат?

Женщину на другом конце провода действительно звали Мариной, однако она утверждала, что у нее вообще ни одной знакомой Гали нет, и не было никогда, только, первую жену отца Галиной звали, но ей сейчас, по идее, не меньше шестидесяти, так что вряд ли…

– Ох, вряд ли, – согласился я. И зачем-то спросил: – Извините, а ваша фамилия Алексакова?

– Была… ой. Неважно, теперь другая, – ответила женщина и быстро положила трубку. Наверное, испугалась, что незнакомый, ошибившийся номером человек откуда-то знает ее прежнюю фамилию. А я чуть не умер на месте, потому что ладно бы – просто Марина, нормальное совпадение. Но фамилия. Алексакова, не Алексеева, не Александрова – в смысле, не такая уж распространенная. И ни одной Гали не знает. Или врет? Наверняка врет. Потому что если нет, откуда, скажите, на милость, у меня взялся ее телефон?

Я начал понимать, что искать Галку – куда более надежный способ сойти с ума, чем просто сидеть и ничего не делать. Надо остановиться, вот прямо сейчас, – сказал я себе. – Забыть эту Марину, забыть Герыча с его провалами в памяти, успокоиться и ждать. Галка сама найдется – сейчас, или потом, когда я эти идиотские мосты нарисую. Сама приедет, она обещала. И все, все, все.

Но хрен я, конечно, остановился.

Дальнейшие поиски старых бумажек с телефонами Галкиных подружек не дали никаких результатов. Но я не сдавался. Вспомнил, что в наши трудные времена Галка подрабатывала редактурой и переводами в каком-то крупном издательстве – я не вникал, в каком именно, и это, конечно, довольно много обо мне говорит. Когда она от меня ушла, наверняка к ним вернулась, платили там, конечно, копейки, но хоть что-то для начала. И возможно до сих пор работает в издательстве, не в том, так в другом, оно дело такое – раз зацепишься, и, если чего-то стоишь, всю жизнь будешь нарасхват, сам так живу. Поэтому я просто последовательно обзвонил все питерские издательства, такие романтические истории секретаршам рассказывал, что они как миленькие бросались поднимать архивные документы, чтобы помочь неведомой переводчице Галине Линник воссоединиться с прекрасным принцем на бледном коне. Вотще. Галкиного имени не нашлось ни в одном из списков. Вероятно, то ее издательство все-таки прогорело и больше не существует, по крайней мере, я очень хотел в это верить. Не то чтобы я желал им зла, просто крах издательского дома устраивал меня гораздо больше, чем исчезновение моей Галки из человеческой памяти и бухгалтерских документов.