Большая война в Европе: от августа 1914-го до начала Холодной войны

Эвакуация армии Андерса естественным образом подорвала доверие СССР к польскому эмигрантскому правительству, и весной 1942 г. в Советском Союзе был создан Союз польских патриотов (СПП), в который входили коммунисты, левые социалисты, людовцы (т. е. члены Крестьянской партии) и беспартийные. В самой Польше в январе 1942 г. под названием Польская рабочая партия (ППР) была по сути дела воссоздана компартия, распущенная Коминтерном в 1938 г.

В апреле 1943 г. СССР разорвал дипломатические отношения с правительством В. Сикорского (после его гибели в июле 1943 г. кабинет возглавил С. Миколайчик), т. к. последнее активно включилось в начатую гитлеровцами пропагандистскую кампанию по «катынскому делу».

Помимо открытой антисоветской политики эмигрантского правительства, основной проблемой, мешавшей нормализации советско-польских отношений, был отказ кабинета Сикорского признавать границы сентября 1939 г., т. е. включение в состав СССР территорий Западной Украины и Белоруссии. Западные союзники (особенно Великобритания, в составе вооруженных сил которой сражалась переименованная во 2-й польский корпус армия Андерса) пытались помирить эмигрантское правительство с Москвой. На Тегеранской конференции руководителей СССР, США и Великобритании (28 ноября -1 декабря 1943 г.) премьер-министр Великобритании У Черчилль предложил, чтобы «очаг польского государства и народа» располагался между «линией Керзона» (этнографическая граница польских земель, предложенная Антантой еще в 1919 г. и примерно совпадавшая с советско-польской границей в 1945–1991 гг.) и «линией реки Одер с включением в состав Польши Восточной Пруссии и Оппельнской провинции» (т. е. части германской Силезии)[251].

Сталин и президент США Ф. Рузвельт согласились с этим. При этом, однако, ни Черчилль, ни Рузвельт не проинформировали правительство Миколайчика о достигнутой в Тегеране договоренности.

В самой Польше осенью 1939 г. была создана подпольная военная организация Союз вооруженной борьбы (СВБ), получившая с февраля 1942 г. официальное наименование Армия Крайова (т. е. «внутренняя» или «отечественная» армия; АК). Организация подчинялась эмигрантскому правительству в Лондоне, и ее военным руководителем был командующий всеми польскими вооруженными силами генерал К. Соснковский, настроенный резко антисоветски. Непосредственно в самой Польше АК с июля 1943 г. возглавлял генерал Т. Коморовский (боевые псевдонимы «Бур», «Лавина», «Знич»). АК насчитывала по собственным данным 350–380 тыс. человек. Однако это был т. н. списочный состав. Непосредственно в боевые группы (т. е. те, которые вели диверсионную деятельность и проходили регулярную военную подготовку) входило несколько десятков тысяч человек. Вплоть до конца 1943 г. АК занималась в основном сбором разведданных для британского командования (в оперативном отношении АК подчинялась английскому командованию силами специальных операций) и накоплением поступавшего из Великобритании оружия и боеприпасов. Партизанских отрядов АК фактически не существовало, и подавляющее большинство членов организации находилось на легальном положении. Такая тактика называлась концепцией «сбережения сил», в соответствии с которой АК должна была «стоять с винтовкой у ноги» и ждать военного краха Германии, чтобы затем взять власть в Польше от имени эмигрантского правительства.

Руководство АК и представительство лондонского правительства в Польше (т. н. делегатура) занимали еще более антисоветские позиции, чем кабинеты Сикорского и Миколайчика. Так, например, в «Информационном бюллетене» (официальный орган АК) от 1 октября 1942 г. сообщалось: «Битва за Сталинград приобретает историческое значение. Очень важно и то, что колоссальная битва на «великой реке» затягивается. В ней взаимно уничтожают себя две самые крупные силы зла – они так бьются друг с другом, как будто в этом их неизбежное предначертание»[252].

Учитывая недовольство рядовых членов АК фактическим бездействием организации «Информационный бюллетень» (11 июня 1942 г.) оправдывал отсутствие партизанской борьбы тем, что она – «облегчала бы положение Красной Армии, каждый момент ожидающей немецкого наступления»[253].