Больше, чем любовь

— Напротив, очень даже касается. Во-первых, это вопрос здоровья. Ты сказала, что тебе не нужен в доме постоянный мужчина, но если ты встречаешься с разными мужчинами, то рискуешь подцепить какую-нибудь заразу. Лично я начал пользоваться презервативами задолго до того, как их стали рекламировать, поскольку не хотел незапланированной беременности, но другие могут быть не такими осторожными.

— У меня нет никаких болезней. Я абсолютно здорова, о чем уже говорила тебе.

— Прекрасно. Тогда остается проблема присутствия рядом с твоим будущим ребенком мужчин. Мне неприятно думать, что рядом с моим ребенком будут появляться случайные дяди. Еще меньше мне нравится мысль, что ты будешь бросать ребенка на приходящую няню и бегать на свидания. Поэтому я спрашиваю: в настоящее время у тебя есть с кем-либо сексуальные отношения?

— Нет, — заставила она себя ответить, несмотря на уязвленную гордость. Ведь речь шла о возможности иметь ребенка. Раз уж Спенсеру Смиту для того, чтобы дать свою сперму, нужно знать, что у нее нет любовника, она готова перенести и это унижение.

— А когда в последний раз ты занималась сексом?

— Три года назад.

— И кто это был?

— Один журналист из Нью-Йорка. Мы познакомились с ним на шоу в Париже, потом, когда вернулись домой, некоторое время встречались.

— А до него?

— А за несколько лет до этого я встречалась с одним бухгалтером.

— За сколько именно лет?

— За четыре года. Мы встречались около месяца. — Неожиданно она почувствовала, что вот-вот заплачет. — А перед ним у меня был парень, с которым я познакомилась в школе бизнеса. Вот и все. Не очень-то много, правда? Ничего похожего на нимфоманию. Ничего такого, что могло бы негативно повлиять на ребенка. Если бы я подхватила болезнь, она давно бы проявилась. Если хочешь, можешь позвонить моему доктору. Он подтвердит, что я совершенно здорова. — Она закусила дрожащие губы, чтобы не расплакаться.

— Обойдусь и без этого, я тебе верю.

— Что ж, спасибо и на этом.

— Но я имел право интересоваться этими вопросами.

Ей было больно перечислять все свои неудачи, но он был прав. Те же самые вопросы она задавала Кэролайн, которая хорошо знала личную жизнь брата. Упоминание Спенсера о презервативе подтвердило слова ее подруги.

— Итак… — Его голос звучал гораздо мягче. — Ты хочешь иметь ребенка, во-первых, чтобы продолжить род Маккью, а во-вторых, чтобы исполнить предназначение своего тела. Правильно?

— Нет, не совсем. Я еще не назвала самую главную причину. — Но она не спешила объясниться. Ей нужно было время, чтобы собраться с мыслями, отбросить прошлое и сосредоточиться на будущем, чтобы успокоиться и говорить с ним толково и убедительно.

Не слыша ее голоса, он тихо спросил:

— Ты там не заснула из-за меня?

«Вот еще», — сердито подумала она.

— Нет, я опять думаю. Теперь дело касается чувств, но я не знаю, с чего начать.

— С чего угодно. Я разберусь во всем, когда ты закончишь свой рассказ.

Вздохнув, она так и сделала:

— Я хочу, чтобы у меня был ребенок, которого мне не придется возвращать его матери в конце дня. Хочу заботиться о нем, знать, что и как он любит есть, понимать значение его плача. Хочу любить ребенка и чтобы он тоже любил меня. Я наблюдала, как Кэролайн растила своих детей, и есть что-то невероятно приятное, когда они обнимают своими маленькими ручонками тебя за шею и крепко прижимаются к твоей груди. Я хочу всего этого.

— Но они недолго остаются маленькими, — заметил Спенсер.

— Я знаю это и помню поговорку «Маленькие детки — маленькие бедки», но я способна справиться и с большими проблемами. Главное — это любовь. Внешнее проявление любви меняется по мере их взросления — так и было в отношениях между мною и родителями, — но она всегда присутствует. И мне это необходимо. Я хочу, чтобы у меня в доме было шумно, чтобы везде валялись игрушки. Чтобы у меня была цель в жизни, помимо бизнеса. Мне хочется иметь ребенка, которому я могла бы покупать одежду, с которым я ходила бы в кино, ездила бы в Диснейленд. Мне нужен ребенок, чтобы я могла думать не только о себе. — Она передохнула и заговорила медленнее: — Тебе это может показаться навязчивой идеей, но, поверь, это вовсе не так. При этом я все равно буду заниматься делами. Мне нравится мое дело, и я сама буду определять время для работы, но я не собираюсь полностью ее оставлять. А это значит, я не буду нависать над ребенком, когда он подрастет и пойдет в школу или в колледж. У меня всегда будет бизнес, и это позволит мне поддерживать с ним нормальные отношения. — Помолчав, она продолжала: — Но одного бизнеса мне недостаточно. Когда погибли мои родители, я работала целыми днями, чтобы удержать фирму на плаву. Но потом все наладилось, и мало-помалу я стала ощущать пустоту. Мне нужен ребенок, чтобы заполнить ее, мой ребенок, с которым меня связывали бы кровные узы. Мне необходима эта связь. Больше у меня нет ее ни с единым существом на свете. — Она стиснула пальцы в кулак, и голос ее упал. — Бывают моменты…

— Какие?