Больше, чем любовь

Ликуя от его торжествующего крика, она крепко стиснула его. Лишь к концу его оргазма она сообразила, что не выполнены ее собственные ожидания. Тогда, словно читая ее мысли, он просунул свою руку к месту, где соединялись их тела.

Она издала слабый протестующий звук.

— Ты ничего не потеряешь, — прошептал он. Найдя нужное место, он начал массировать набухшую плоть. — Я останусь внутри, чтобы ничего не вытекло.

— Нет…

Но реальность снова стала отодвигаться. Она схватила его за рубашку, желая оттолкнуть. Но его ласка вызвала изнеможение от острого желания. Внутри ее разгорался огонь, распространяясь по всему телу подобно горячему туману, застилающему все мысли о возражении. Груди ее набухли. Она тесно прижалась к Спенсеру, не слыша собственного томного стона, а затем с приглушенным вскриком взорвалась от наслаждения.

Дженна не знала, когда после этого Спенсер оторвался от нее. Дыхание ее уже выровнялось, влажная кожа обсохла. Она не могла бы сказать, дремала она или парила в блаженстве, усиленном ощущением его горячего тела рядом. Но в тот момент, когда он поднялся, она ощутила утрату.

— Лежи и не двигайся, — прошептал он, нашарил ее брюки и помог ей натянуть их. Потом надел свои шорты. И вдруг взял ее на руки.

Она не вымолвила ни слова, находясь в каком- то трансе. Вскоре он бережно опустил ее на стул в кухне.

Спенсер разогрел приготовленный ею обед и подал его. Он уверял, что все было невероятно вкусно, но она слушала его рассеянно, пытаясь совместить полученное наслаждение с мыслью о ребенке.

Она не просила этого наслаждения, не ожидала и не хотела его. Она боялась испытать настолько сильное наслаждение, чтобы потом страдать от его отсутствия. Ведь Спенсер уже сделал свою работу и завтра уедет.

Он сам говорил, что ему осталось еще несколько часов работы над рукописью, а неисправность в самолете уже устранена. Он собирался лететь в Нью-Йорк, оставить рукопись у издателя, а затем лететь дальше, во Флориду.

Ей показалось необходимым предложить подвезти его в аэропорт.

— Дорога займет всего час, — сказала она, увидев, как он нахмурился.

— Я могу взять такси.

— Но ты мог взять такси, когда приехал, однако попросил меня заехать за тобой. Так что я прекрасно отвезу тебя в аэропорт. — Это было самое малое, что она могла для него сделать, учитывая, как много времени он уделил ей.

— Я тогда подумал, что по дороге мы сможем поговорить, — недовольно проворчал он. — А сейчас в этом нет нужды.

Она с болью поняла, что ему не терпится вновь обрести свою свободу. Но боль была ей полезна, так как вбивала между ними необходимый клин. Спенсер помог ей, но теперь его участие закончилось. Оставалось только как можно спокойнее завершить их встречу.

— Все-таки я подвезу тебя, — твердо заявила она.

— Тебе нужно на работу.

— Я не смогу спокойно работать, пока не буду уверена, что ты благополучно поднялся в воздух.

— Тебе так не терпится избавиться от меня?

Она кинула на него возмущенный взгляд, не зная, как ответить на его вопрос. Если оставить в стороне секс, находиться с ним было вовсе не так уж плохо. Оказалось совсем не страшно и не так уж неловко, как она предполагала. Но жизнь продолжается, а значит, она должна снова занять свой кабинет дома, снять с его кровати постельное белье и следить за календарем и своим телом в ожидании первых признаков результатов секса между ней и Спенсером.

Во вторник утром они ехали в «ягуаре» в сторону аэропорта. Дженна вела машину, а Спенсер сидел рядом и о чем-то размышлял, а потом вдруг спросил:

Когда ты об этом узнаешь?

Она не стала уклоняться от ответа. Ребенок оставался для них единственным общим интересом.

— Через тринадцать дней.

— Я думал, что есть тесты, которые раньше скажут о результатах.

— Я им не доверяю. Если тест покажет, что я беременна, а потом окажется, что это не так, я страшно расстроюсь. Предпочитаю подождать. Если у меня будет задержка хотя бы на день, все будет ясно. Тогда я сделаю тест, чтобы подтвердить этот факт.

Он молчал, глядя вперед. Когда до аэропорта осталось минут пять езды, он сказал:

— Через две недели я позвоню тебе, чтобы узнать.

— Но меня здесь не будет, я уеду в Гонконг.

Он быстро повернулся к ней.

— В Гонконг? — Его сине-серые глаза оживились, но неизвестно, от зависти, любопытства или раздражения. — А зачем тебе лететь в Гонконг?

— Мне нужно посетить фабрики, изготавливающие некоторые наши товары.

— Одна?

— Нет, со мной едут несколько моих сотрудников. Мы предпочитаем собственными глазами раз или два в год проверить качество производства.

— Сейчас тебе не следует ехать.

Когда она читала сегодняшнюю газету, там, кажется, не говорилось о каких-либо тревожных событиях в Гонконге.

— Почему?

Его глаза сверкнули — на этот раз явно недовольно.

— А вдруг ты беременна.

— В таком случае процессы в моем теле будут настолько микроскопическими, что поездка в Гон _конг никак на нем не отразится. Можешь мне поверить, я не сделаю ничего, что могло бы повредить моему ребенку.

— Я много раз летал в этот регион. Перелет долгий и утомительный. Ты не считаешь это опасным?