Большие чемпионы

Нет, этот человек был не отец Санни Тоби Листон. Это был Джо Луис, перед которым Листон благоговел. Боги нужны даже самым отпетым людям.

Однако помимо Джо Луиса и еще нескольких порядочных людей окружение Листона оставляло желать лучшего. В Америке не было гангстера, так или иначе связанного с боксом, с которым бы Санни не поддерживал контакт. В 1960 году американское правительство наконец-то всерьез озаботилось проблемами мафии, в частности занялось расследованием ее работы в боксерском бизнесе. Листона пригласили свидетелем на судебный процесс, в ходе которого выяснилось, что фактически всей его карьерой и деньгами, поступающими от его выступлений на ринге, распоряжаются мобстеры Фрэнки Карбо и Блинки Палермо. Листон заявил, что ничего об этом не знает и что всеми его делами ведал Пеп Бароне. Конечно, это бьиа лишь не слишком хорошая мина при совсем плохой игре, так как он с его умом не мог не знать того, что знали абсолютно все — что Бароне был «шестеркой» Палермо. Все эти люди и другие, подобные им, не отпускали Санни до самой смерти, причем «смерть» здесь не фигура речи, а именно смерть.

В 1963 году, после его второй победы над Паттерсоном, все эксперты бокса считали, что Листон продержится на троне как минимум 10 лет. Однако он потерял титул уже в следующем году. Как, кому и при каких обстоятельствах проиграл Санни — это отдельная история, о которой речь пойдет в следующей главе. Если ты встретился на своем пути с великим человеком и даже сумел сыграть в его жизни какую-то роль, будь готов к тому, что

твоя биография станет всего лишь незначительной частью его биографии. Так случилось и с Пистоном. Два года его жизни, 1964-й и 1965-й, стали частью биографии Мохаммеда Али, дважды победившего несокрушимого, как всем казалось, Санни.

После второго поражения от Али Пистон снова зажил своей жизнью, уже никак не связанной с жизнью нового чемпиона мира. Санни продолжал выступать на ринге в 1966—1970 годах, правда на более низком уровне. Без больших проблем он разбирался с боксерами средней руки, пока в декабре 1969 года не напоролся на Леотиса Мартина, не убоявшегося страшного взгляда Листона и потому нокаутировавшего его в девятом раунде, что лишило Санни всяких шансов на бой за чемпионский титул. К тому времени Листон был совершенно разорен, и поражение от Мартина означало, что его положение уже никогда не поправится.

Это был предпоследний бой Листона. Последний, состоявшийся 29 июня 1970 года, с известным боксером Чаком Уэпне-ром он выиграл техническим нокаутом. У здоровенного Уэпне-ра были острые надбровные дуги, из-за чего он почти в каждом бою истекал кровью. После встречи с Санни ему пришлось наложить 57 швов. Листон получил за этот бой 13 тысяч долларов, но ему не досталось из них ни цента. За несколько недель до боя Санни попросил своего друга, профессионального игрока Лема Бэнкера, поставить от его имени 10 тысяч долларов на то, что неплохой тяжеловес Мэк Фостер побьет безумного отважного, но простоватого белого тяжа Джерри Кворри. Однако в шестом раунде Кворри нокаутировал Фостера. Санни попросил Бэнкера о небольшой отсрочке, и, когда после победы над Уэпнером получил деньги, первым делом отдал 10 тысяч Бэнкеру. Остальные три тысячи ушли на оплату секундантам, тренерам, спарринг-партнерам и другим людям из его команды. Санни остался ни с чем.

Листон умер при загадочных обстоятельствах всего через полгода — в декабре 1970. Точная дата его смерти, как и точная дата рождения, неизвестна. Его жена была в отъезде. Когда 5 января 1971 года она вернулась домой и открыла дверь, в нос ей ударил тошнотворный запах разлагающегося тела. Санни был давным-давно мертв. Так давно, что невозможно оказалось даже точно установить, когда именно он умер.

Официальной причиной смерти, вопреки общераспространенному заблуждению, считается не передозировка героина, а закупорка легких и острая сердечная недостаточность. Однако в его организме обнаружили морфин и кодеин, образующиеся при распаде героина. Кроме того, на руке нашли следы недавних уколов. Впрочем, тело было в таком состоянии, что мало о чем можно говорить с уверенностью.

По свидетельству рекламного агента Листона Харольда Конрада, еще одного порядочного человека из его окружения, Листон немного покуривал марихуану и изредка нюхал кокаин, но никогда не притрагивался к героину. Собственно, он просто физически не мог его себе ввести. Дело в том, что Листон боялся уколов больше, чем самый трусливый детсадовец, которого насильно тащат делать прививку. Как-то, когда у Санни был сильный грипп, врач решил сделать ему укол. Завидев шприц, Листон едва не выбросил его вместе с доктором в окно. И от этой фобии Санни, по свидетельству всех своих знакомых, так и не избавился, так что сам себе укол он сделать вряд ли мог. Джо Луис тоже не верил, что Листон умер своей смертью.