Большие Надежды (СИ)

Слушать бесполезные утешения отчаянно не хотелось. К чему они? К чему вообще эта нелепая попытка разговора? Почему Джуди не идёт спать, а торчит здесь и пытается зачем-то облегчить чувство чужой вины? Флор не представляла и не хотела даже думать об этом, но жене Герберта явно было что сказать. Послышался длинный вздох, затем шорох ткани, а потом рядом неуклюже опустилась Джуди. Прямо на землю. Из-за огромного живота ей, очевидно, было не очень удобно, но она молча терпела и лишь невольно поморщилась, когда ребёнок попробовал высказать своё недовольство ночными похождениями матери. Флор отвела взгляд.

— Когда? — спросила она без всяческих пояснений после почти минутного молчания, однако Джуд поняла.

— Со дня на день.

— Ясно.

— Угу.

И снова повисла пауза. Флор машинально крошила комья земли в мелкую пыль, Джуди внимательно за ней наблюдала. Наверное, надо было что-то сказать, а может, и нет. Что-то сделать, пошутить, расплакаться или просто встать и уйти, лечь, наконец, спать. Но вместо этого они сидели, молчали и думали. Бог знает, о чём.

— Я думаю, ты должна понять одну вещь, — вдруг заговорила Джуди, и Флор замерла. Она застыла с комом чёрной влажной земли в пальцах, а потом резко со всей силы сжала его, когда услышала ту правду, о которой отчаянно не хотела думать: — Каратель — это больше, чем клятва. Больше, чем долг. Каратель — это неизбежность жизни и смерти, которая так плотно связана с Городом, что не станет его, не будет и их. Каратель — это сознание, которое выше их. Выше любого человеческого понимания.

— Теория о сверхчеловеке не оправдалась ещё пару веков назад, — огрызнулась Флор и разжала пальцы, позволив земле с едва слышным шорохом упасть на пол. — А генетическая память — тот ещё бред. Я знаю, о чём говорю.

— Зато самоопределение действительно существует, — криво и совершенно безрадостно улыбнулась Джуди и машинально погладила живот. — Вот уже пять лет, как лет я прощаюсь с Гербертом, понимая, что это может быть последний раз. Мы ходим по такой тонкой грани, что одна его слабость, одна ошибка во время рейдов, один допрос, и ему конец. Малейшее проявление жалости повлечёт за собой катастрофу, и, думаешь, мне не страшно?

Джуд хохотнула.

— Я в ужасе, Флор. Каждый раз. Каждый грёбаный раз, когда он садится на свой глиссер и уезжает, не зная, вернётся ли, мне остаётся лишь ждать в полной выматывающей неизвестности. Это неведение убивает, но знаешь, что ещё хуже? Неизбежное знание. То самое понимание, что, если вновь произойдёт чудо, и он вернётся, то завтра всё повторится, снова и снова. Встреча, несколько часов вместе, а потом опять ожидание. И этому не будет конца, пока всё не закончится или пока один из нас не умрёт.

— Ему следовало бы больше думать о вас. — Флор кивнула в сторону заметно всколыхнувшегося живота и услышала ещё более едкий смешок.

— Флор, жизнь любого Карателя — это Город. Что бы там ни болтал Стивен, какие бы ужасы ни приписывал этим парням, они были созданы лишь для одного — защищать. Потому что без Города нас просто не будет. Ни тебя, ни меня.

Джуди замолчала, и Флор поджала губы, не зная, имеет ли она право выбалтывать что-то подобное, но всё же сдалась и пробормотала:

— Ханта не создавали. Он… Он… — голос прервался, не в силах произнести это вслух.

Впервые озвучить мысль, что Артур Хант — глава Карательной Службы, эталонный образец, идеал для подражания и копирования, ужас для любого жителя Города и главный меч отдела по Регулированию Единообразия Населения…живорождённый, было чертовски сложно. Язык не поворачивался. То, что вначале показалось Флор таким простым и естественным, теперь обросло удивительными полутонами. И ей вдруг почудилось, что стоит лишь открыть рот, как от произнесённого вслух одного слова пошатнётся и сойдёт с оси мир, который держался вот на таких вот устоях. Есть дети евгеники, а есть бракованные. Есть Артур Хант, а вот живёт Флоранс Мэй. Одного ждало блестящее будущее, кресло в Совете, а потом, может, и мантия Канцлера. Ну а её — инъекция и плавильные печи. Это было привычно и стабильно для Флор, которая привыкла жить не ради чего-то, а просто так, ради самой жизни лишь потому, что другого ей не дано. А ещё потому, что в любой миг могло пройти даже это. Все они смертны, ну а она и вовсе не должна была появиться на свет.

И вот теперь всё как-то перевернулось. Артур, что так упорно зачем-то спасал её жизнь, теперь сам шёл на убой, тогда как она впервые была готова жить и умереть не ради себя, а во имя кого-то.

— Флор? — неожиданно раздавшийся рядом голос вынудил вздрогнуть всем телом и резко обернуться. — Ты начала говорить про Ханта, но так резко замолчала…

— Забудь, — перебила она и стремительно поднялась, после чего помогла встать удивлённой Джуди. Подхватив перепачканное в земле одеяло, Флор встряхнула его и отвернулась. — Стивен сегодня здесь?

Последовала тишина, после чего Джуд сдержанно проговорила:

— Я знаю, о чём ты подумала. Была уверена, что после моих слов в тебе проснётся комплекс героя. А вернее, влюблённой девчонки. Но это не выход.