Читаем Большие надежды полностью

That there were, still living, people enough who were able and willing to identify him, I could not doubt. That he would be leniently treated, I could not hope.Я не сомневался, что еще живы люди, способные и готовые опознать его, и не надеялся, что к нему проявят снисхождение.
He who had been presented in the worst light at his trial, who had since broken prison and had been tried again, who had returned from transportation under a life sentence, and who had occasioned the death of the man who was the cause of his arrest.Ведь в свое время, на суде, его постарались выставить в наихудшем свете, а после того он бежал из тюрьмы и опять предстал перед судом, вернулся из ссылки, зная, что это грозит ему смертью, и по сути дела убил человека, стараниями которого был арестован.
As we returned towards the setting sun we had yesterday left behind us, and as the stream of our hopes seemed all running back, I told him how grieved I was to think that he had come home for my sake.Пока мы плыли к заходящему солнцу, которое вчера садилось позади нас, и река наших надежд словно катила спои волны вспять, я сказал ему, как меня гнетет мысль, что он возвратился на родину из-за меня.
"Dear boy," he answered, "I'm quite content to take my chance.- Милый мальчик, - отвечал он, - что бы ни случилось, я доволен.
I've seen my boy, and he can be a gentleman without me."Я повидал своего мальчика, а джентльменом он может быть и без меня.
No.Нет.
I had thought about that, while we had been there side by side.Я и об этом успел подумать, пока сидел с ним рядом.
No.Нет.
Apart from any inclinations of my own, I understood Wemmick's hint now.Не говоря уже о моих собственных желаниях, теперь я понимал намеки Уэммика.
I foresaw that, being convicted, his possessions would be forfeited to the Crown.Я не сомневался, что раз он будет осужден, все его имущество отойдет в казну.
"Lookee here, dear boy," said he- Послушай, мой мальчик, - сказал он.
"It's best as a gentleman should not be knowed to belong to me now.- Теперь люди пусть лучше не знают, что джентльмен со мной знакомство водит.
Only come to see me as if you come by chance alonger Wemmick.Ты навещай меня этак случайно, как будто просто зашел за компанию с Уэммиком.
Sit where I can see you when I am swore to, for the last o' many times, and I don't ask no more."И когда меня приведут к присяге, - уж это будет в последний раз! - сядь так, чтобы мне тебя видно было. А больше мне ничего не нужно.
"I will never stir from your side," said I, "when I am suffered to be near you.- Я никуда от вас не уйду, - сказал я. - буду с вами всегда, когда только разрешат.
Please God, I will be as true to you as you have been to me!"Видит бог, я останусь вам верен, как вы были верны мне!
I felt his hand tremble as it held mine, and he turned his face away as he lay in the bottom of the boat, and I heard that old sound in his throat,-softened now, like all the rest of him.Я почувствовал, как рука его задрожала: он отвернулся лицом к дощатому борту лодки, и снова из горла его послышался знакомый булькающий звук, но словно смягченный, так же как и сам он смягчился.
Перейти на страницу:

Все книги серии Параллельный перевод

Похожие книги

Структура и смысл: Теория литературы для всех
Структура и смысл: Теория литературы для всех

Игорь Николаевич Сухих (р. 1952) – доктор филологических наук, профессор Санкт-Петербургского университета, писатель, критик. Автор более 500 научных работ по истории русской литературы XIX–XX веков, в том числе монографий «Проблемы поэтики Чехова» (1987, 2007), «Сергей Довлатов: Время, место, судьба» (1996, 2006, 2010), «Книги ХХ века. Русский канон» (2001), «Проза советского века: три судьбы. Бабель. Булгаков. Зощенко» (2012), «Русский канон. Книги ХХ века» (2012), «От… и до…: Этюды о русской словесности» (2015) и др., а также полюбившихся школьникам и учителям учебников по литературе. Книга «Структура и смысл: Теория литературы для всех» стала результатом исследовательского и преподавательского опыта И. Н. Сухих. Ее можно поставить в один ряд с учебными пособиями по введению в литературоведение, но она имеет по крайней мере три существенных отличия. Во-первых, эту книгу интересно читать, а не только учиться по ней; во-вторых, в ней успешно сочетаются теория и практика: в разделе «Иллюстрации» помещены статьи, посвященные частным вопросам литературоведения; а в-третьих, при всей академичности изложения книга адресована самому широкому кругу читателей.В формате pdf А4 сохранен издательский макет, включая именной указатель и предметно-именной указатель.

Игорь Николаевич Сухих

Языкознание, иностранные языки
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя

Многие исторические построения о матриархате и патриархате, о семейном обустройстве родоплеменного периода в Европе нуждались в филологической (этимологической) проработке на достоверность. Это практически впервые делает О. Н. Трубачев в предлагаемой книге. Группа славянских терминов кровного и свойственного (по браку) родства помогает раскрыть социальные тайны того далекого времени. Их сравнительно-историческое исследование ведется на базе других языков индоевропейской семьи.Книга предназначена для историков, филологов, исследующих славянские древности, а также для аспирантов и студентов, изучающих тематические группы слов в курсе исторической лексикологии и истории литературных языков.~ ~ ~ ~ ~Для отображения некоторых символов данного текста (типа ятей и юсов, а также букв славянских и балтийских алфавитов) рекомендуется использовать unicode-шрифты: Arial, Times New Roman, Tahoma (но не Verdana), Consolas.

Олег Николаевич Трубачев

История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах
Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах

Представленная книга является хрестоматией к курсу «История новой ивритской литературы» для русскоязычных студентов. Она содержит переводы произведений, написанных на иврите, которые, как правило, следуют в соответствии с хронологией их выхода в свет. Небольшая часть произведений печатается также на языке подлинника, чтобы дать возможность тем, кто изучает иврит, почувствовать их первоначальное обаяние. Это позволяет использовать книгу и в рамках преподавания иврита продвинутым учащимся.Художественные произведения и статьи сопровождаются пояснениями слов и понятий, которые могут оказаться неизвестными русскоязычному читателю. В конце книги особо объясняются исторические реалии еврейской жизни и культуры, упоминаемые в произведениях более одного раза. Там же помещены именной указатель и библиография русских переводов ивритской художественной литературы.

Авраам Шлионский , Амир Гильбоа , Михаил Наумович Лазарев , Ури Цви Гринберг , Шмуэль-Йосеф Агнон

Языкознание, иностранные языки