Читаем Большие надежды полностью

Says you,Вы скажете:
"Joseph, I have this day seen my earliest benefactor and the founder of my fortun's."Джозеф, не далее как сегодня я видел моего первого благодетеля, человека, которому я обязан своим счастьем.
I will name no names, Joseph, but so they are pleased to call him up town, and I have seen that man."Имен упоминать я не буду, Джозеф, но так его называют добрые люди, и его-то я сегодня и видел".
"I swear I don't see him here," said I.- Клянусь, что здесь я его не вижу, - сказал я.
"Say that likewise," retorted Pumblechook.- Вы и это ему скажите, - подхватил Памблчук.
"Say you said that, and even Joseph will probably betray surprise."- Скажите, что вы это сказали, и я убежден, что даже Джозеф удивится вашим словам.
"There you quite mistake him," said I. "I know better."- О нет, ошибаетесь, - сказал я, --И не подумает.
"Says you," Pumblechook went on, "'Joseph, I have seen that man, and that man bears you no malice and bears me no malice.- Вы скажете, - продолжал Памблчук, - "Джозеф, я видел этого человека, и он не таит злобы ни на меня, ни на тебя.
He knows your character, Joseph, and is well acquainted with your pig-headedness and ignorance; and he knows my character, Joseph, and he knows my want of gratitoode.Он видит тебя насквозь, Джозеф, ему известно и упрямство твое и невежество; и меня он видит насквозь, Джозеф, и ему известна моя неблагодарность.
Yes, Joseph,' says you," here Pumblechook shook his head and hand at me, "'he knows my total deficiency of common human gratitoode.Да, Джозеф", скажете вы, - и тут Памблчук покачал головой и погрозил мне пальцем, -"он знает, что обыкновенное человеческое чувство благодарности мне решительно чуждо.
He knows it, Joseph, as none can.Уж он это знает, как никто другой, Джозеф.
You do not know it, Joseph, having no call to know it, but that man do.'"Ты-то этого не знаешь, Джозеф, с чего бы тебе это знать, ну, а он знает".
Windy donkey as he was, it really amazed me that he could have the face to talk thus to mine.Даже помня его с детства, я был удивлен, как у этого велеречивого болвана хватает наглости так со мной разговаривать.
"Says you,- Вы скажете:
'Joseph, he gave me a little message, which I will now repeat."Джозеф, он просил меня кое-что тебе передать, и я это исполняю: в моем унижении он видит перст божий.
It was that, in my being brought low, he saw the finger of Providence.Уж ему-то знаком этот перст, Джозеф, и здесь он его видит совершенно ясно.
He knowed that finger when he saw Joseph, and he saw it plain. It pinted out this writing, Joseph. Reward of ingratitoode to his earliest benefactor, and founder of fortun's.Этот перст начертал: Возмездие за неблагодарность к первому благодетелю, кому ты обязан своим счастьем.
But that man said he did not repent of what he had done, Joseph.Но еще этот человек сказал, Джозеф, что он не жалеет о том, что сделал.
Not at all.Нисколько.
It was right to do it, it was kind to do it, it was benevolent to do it, and he would do it again.'"Это было хорошее дело, доброе дело, благое дело, и он завтра же сделал бы это снова".
Перейти на страницу:

Все книги серии Параллельный перевод

Похожие книги

Структура и смысл: Теория литературы для всех
Структура и смысл: Теория литературы для всех

Игорь Николаевич Сухих (р. 1952) – доктор филологических наук, профессор Санкт-Петербургского университета, писатель, критик. Автор более 500 научных работ по истории русской литературы XIX–XX веков, в том числе монографий «Проблемы поэтики Чехова» (1987, 2007), «Сергей Довлатов: Время, место, судьба» (1996, 2006, 2010), «Книги ХХ века. Русский канон» (2001), «Проза советского века: три судьбы. Бабель. Булгаков. Зощенко» (2012), «Русский канон. Книги ХХ века» (2012), «От… и до…: Этюды о русской словесности» (2015) и др., а также полюбившихся школьникам и учителям учебников по литературе. Книга «Структура и смысл: Теория литературы для всех» стала результатом исследовательского и преподавательского опыта И. Н. Сухих. Ее можно поставить в один ряд с учебными пособиями по введению в литературоведение, но она имеет по крайней мере три существенных отличия. Во-первых, эту книгу интересно читать, а не только учиться по ней; во-вторых, в ней успешно сочетаются теория и практика: в разделе «Иллюстрации» помещены статьи, посвященные частным вопросам литературоведения; а в-третьих, при всей академичности изложения книга адресована самому широкому кругу читателей.В формате pdf А4 сохранен издательский макет, включая именной указатель и предметно-именной указатель.

Игорь Николаевич Сухих

Языкознание, иностранные языки
Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах
Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах

Представленная книга является хрестоматией к курсу «История новой ивритской литературы» для русскоязычных студентов. Она содержит переводы произведений, написанных на иврите, которые, как правило, следуют в соответствии с хронологией их выхода в свет. Небольшая часть произведений печатается также на языке подлинника, чтобы дать возможность тем, кто изучает иврит, почувствовать их первоначальное обаяние. Это позволяет использовать книгу и в рамках преподавания иврита продвинутым учащимся.Художественные произведения и статьи сопровождаются пояснениями слов и понятий, которые могут оказаться неизвестными русскоязычному читателю. В конце книги особо объясняются исторические реалии еврейской жизни и культуры, упоминаемые в произведениях более одного раза. Там же помещены именной указатель и библиография русских переводов ивритской художественной литературы.

Авраам Шлионский , Амир Гильбоа , Михаил Наумович Лазарев , Ури Цви Гринберг , Шмуэль-Йосеф Агнон

Языкознание, иностранные языки
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя

Многие исторические построения о матриархате и патриархате, о семейном обустройстве родоплеменного периода в Европе нуждались в филологической (этимологической) проработке на достоверность. Это практически впервые делает О. Н. Трубачев в предлагаемой книге. Группа славянских терминов кровного и свойственного (по браку) родства помогает раскрыть социальные тайны того далекого времени. Их сравнительно-историческое исследование ведется на базе других языков индоевропейской семьи.Книга предназначена для историков, филологов, исследующих славянские древности, а также для аспирантов и студентов, изучающих тематические группы слов в курсе исторической лексикологии и истории литературных языков.~ ~ ~ ~ ~Для отображения некоторых символов данного текста (типа ятей и юсов, а также букв славянских и балтийских алфавитов) рекомендуется использовать unicode-шрифты: Arial, Times New Roman, Tahoma (но не Verdana), Consolas.

Олег Николаевич Трубачев

История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука