Большое кино

- Провались ты! Для меня.

- Что прикажешь с этим делать?

- Сверни мне косячок, вот что! - гаркнула она на всю квартиру.

- Как?

- Пальчиками, как же еще? Во втором ящике посередине лежит бумага.

- Ладно, попытаюсь.

- Умница! - Ее рот был набит пастой.

Выйдя из ванной. Либерти застала потешную картину: Пирс сидел с обсыпанными марихуаной коленями и глупо улыбался.

Она отняла у него газету и самокрутку смехотворного размера.

- На большее я не способен, Либ.

- Не горюй, сенатор. - Она похлопала его по плечу. - Главное - ты все-таки попытался.

Либерти ссыпала остаток марихуаны в целлофановый пакетик и убрала в ящик. Потом она чиркнула спичкой, зажгла "джойнт" и затянулась так глубоко, что даже закашлялась. Расслабившись и глядя на его мускулистый живот, она недоумевала, чем ее мог привлечь Арчер Рейсом? Сомневаться не приходилось мужчиной ее излюбленного типа был и остается Эбен. Снова затянувшись, она сказала:

- Пойми, наши отношения были от начала до конца придуманными. Либерти, которую ты себе нафантазировал, совсем не та, какой я была и какая есть.

- Это что еще за речи?

- Вы только его послушайте! "Что за речи"...

- Я тебя не понял.

- Вот упрямец! - Либерти старалась собраться с мыслями, а он лишь улыбался, глядя на ее усилия.

- Это серьезно, - предупредила она.

- Правда? - Пирс потянулся к ней, но она увернулась.

- Не отвлекай меня, сейчас наступит просветление... Если я ошибусь, ты меня поправишь. Я сказала: Либерти, которую ты якобы знаешь, - всего лишь твое воспоминание, она ненастоящая. - Либерти выдохнула дым ему в лицо. Попросту говоря, я была несусветной обманщицей, лгала тебе и теперь, по истечении срока давности, могу спокойно в этом сознаться.

Если хочешь уйти - скатертью дорога.

- Не хочу я уходить, - пробурчал он тихо. - Хочу послушать про "настоящую" Либерти.

Набрав в легкие побольше воздуха, она выпалила:

- Настоящая Либерти - не воспитанница степенных монахинь уважаемой миссии "Марикнолл". Настоящая Либерти выросла в монастырском приюте Святой Марии на Реке.

- Звучит как будто не менее достойно...

- Как бы ни звучало, это был простой католический приют для сирот в графстве Уэстчестер...

- И значит, не тюрьма Синг-Синг...

- Далеко не тюрьма, но и не "Марикнолл". У сестер не было университетских степеней, что бы я об этом ни плела, а сама я не была прилежной ученицей. Хочешь, скажу, кем я была в старших классах?

- Кем?

- Дешевкой! - Она расширила глаза, но Пирс молчал. - Я сбегала из общежития после наступления темноты, намазавшись косметикой, которую воровала в местном магазинчике: темно-синие тени для глаз, белая губная помада, черные чулки - соображаешь? Однажды мы с еще одной дурой засиделись в баре после того, как посмотрели в местной киношке "К востоку от Эдема". Дежурная сестра поймала нас в коридоре в три часа ночи, обозвала грешницами и обещала геенну огненную в случае, если в ближайшую пятницу мы не покаемся. Я уперла руку в бок, выставила ногу в черном чулке и сказала:

"Все это хреновина, сестра, сами знаете". Сестра была так поражена, что ничего не ответила. Потом, как бы я ни задерживалась, она никогда больше не грозила мне адским пламенем.

- Могу себе представить! - Он ухмыльнулся.

- На этом ложь не кончается. Помнишь, я говорила о таинственном благодетеле, твердила, что тебе нечего беспокоиться о моей участи после колледжа, что благодетель не даст мне пропасть? - В глазах Либерти появились слезы.

- Помню. - Улыбка сошла с его лица.

- Никакого таинственного благодетеля не существовало, а если он и был, то так ни разу и не показался. Были только подарки - пять раз я получала на дни рождения подарки неизвестно от кого. В общем, я была дрянной девчонкой, сущим наказанием для сестер, которые меня совершенно не понимали. Правда, были и те, кто пытался понять, например, сестра Мэри Бет. Ей бы стать косметичкой или женой мастера по кондиционерам, а не Христовой невестой; ничего не знала, кроме телевизора, только и мечтала поскорее к нему прилипнуть. Мы сидели с ней вместе в комнате отдыха и смотрели старые фильмы: почти все, что я знаю, я почерпнула оттуда. Еще одна сестра, Бертран, которая была на голову выше остальных, направляла мое чтение, уговаривала поступить в колледж. Как она мной гордилась, когда я попала в "Сейди Лу"! Она понимала, что это только ее заслуга. Это она заполнила за меня вступительную анкету. Она предупреждала, что такая недоучка, как я, испытает в колледже Сары Лоуренс шок.

- Она не ошиблась?

- Ни капельки. Но не потому, что я мало читала. Меня - чучело с белой помадой, синими тенями, в черных чулках - потрясло другое: все студентки оказались бунтарками, хоть и принадлежали к зажиточному среднему классу. Я сравнивала себя с ними и не могла уразуметь, чего тут бунтовать.

- Хорошо тебя понимаю.

- В первый же день я заперлась в туалете, смыла косметику, порвала и выкинула чулки. Но дешевка так дешевкой и осталась.

- Тебя замучили угрызения совести, потому что ты никогда никому не рассказывала об этом этапе своей жизни. Но любому наблюдательному человеку нетрудно было бы его восстановить.