Большое небо

У Джексона за душой была хорошая свидетельская репутация – когда-то служил в военной полиции, когда-то был полицейским в Кембриджшире, ныне частный детектив. По его словам, он присутствовал на месте, когда в «Белые березки» прибыл Стивен Меллорс с бейсбольной битой. Винсент Айвс принес с собой пистолет, явно намереваясь защитить девушек, которых планировали продать. «Вооруженная осада» – это небольшое преувеличение. Винсент Айвс, уверял Джексон, руководствовался стремлением к высшему благу – разве не таков критерий, по которому надлежит судить всех? Увы, Айвс пистолет уронил, а Эндрю Брэгг подобрал, после чего застрелил Стивена Меллорса – впрочем, в порядке самообороны, когда тот атаковал его с бейсбольной битой. Такая последовательность событий не вполне удовлетворила полицию (Где пистолет? Где бита? Крупные вопросительные знаки), а вот Джексона она полностью устраивала. Плохие люди наказаны, людей с добрыми намерениями никто не распинает. А девушки, самостоятельно свершившие правый суд, не покараны – они и без того настрадались так, что никому не пожелаешь. Убийство при самообороне – одно дело, но выстрелить человеку в спину, и не единожды, а дважды… на это Королевская прокурорская служба вряд ли посмотрит сквозь пальцы.

Эндрю Брэгг был ранен еще до приезда Джексона, но ничего не помнит. С места преступления «скорая» мигом доставила Эндрю Брэгга в больницу, где ему сделали срочную спленэктомию и перелили несколько пинт крови.

– Все не так плохо, как на первый взгляд, – сказал хирург, выйдя из операционной.

О том, что с ним произошло, воспоминаний у пациента не сохранилось – он даже не помнил, кто в него стрелял.

– Вам бы детективные романы писать, – сказала Джексону Реджи. – У вас к сочинительству прямо талант.

К прибытию вооруженного наряда полиции Стивен Меллорс уже отбыл в великий небесный некрополь, а Винсент Айвс исчез вместе с пистолетом.

Пистолет валялся теперь на дне морском – выброшен с оконечности пирса в Уитби на полной воде, и с него навеки смыты отпечатки всех, кто к нему прикасался. И Джексона, и Винса Айвса, и девушки, которая застрелила Стивена Меллорса. Джексон мягко вынул пистолет у нее из руки и тихонько сунул в карман. Надя. Надя Вильк и ее сестра Катя. Приехали из Гданьска, работали там в гостинице. Настоящие люди с настоящими жизнями, не просто нули без палочки для желтой прессы. «Иностранные секс-работницы освобождены из Хоррор-хаты в результате полицейской операции». И «Девушки, проданные для проституции, замешаны в кровавой перестрелке». И так далее. В новостях полыхало еще долго. Триумвират – Томми, Энди и Стив – рулил сетью торговли живым товаром, паутиной, что раскинулась далеко и широко. Так сразу и не распутаешь. Большинство девушек, которых эти трое ввезли в страну, уже не спасти – они давным-давно канули в черные дыры, не отыщешь и с мощнейшим фонарем. Но семеро из палаты в «Белых березках» были спасены и в конечном итоге отправились по домам. У всех взяли душераздирающие показания – это тоже заняло немало времени. Жасмин улетела домой тем же самолетом, что и гроб ее подруги Марии.

Может, они придут в себя, может, и нет, но у них, по крайней мере, есть шанс, и этот шанс им дал Винс Айвс, поэтому Джексон считал, что Винсу Айвсу дозволительно избежать медийного и судебного эшафота.

– Энди, поступи как надо, – сказал Джексон Брэггу, опустившись рядом на колени, прислушиваясь к нарастающему вою сирен. Чтоб наверняка дошло, вжал большой палец в рану Энди Брэгга. А затем, не обращая внимания на визги, прибавил: – Ты ничего не помнишь. Полная амнезия. Все ясно?

– А то что? – простонал Брэгг.

Торговаться, значит, любит. А с Богом поторговаться не хочет? Пари Паскаля – оно про это?

– А то я тебя добью сию минуту, и ты отправишься прямиком в ад. Поступи как надо, – повторил Джексон. – Ты причинил боль и страдания – возьми на себя ответственность. Сознайся в грехах, – продолжал он, апеллируя к внутреннему католику Энди. – Искупи. Получи отпущение. И, Энди, – прибавил он, губами придвинувшись к самому его уху, – если раскроешь варежку о том, кто застрелил Стивена Меллорса, я тебя отыщу, и вырву у тебя сердце, и скормлю его своей собаке.

Когда Джексон забирал Дидону, та смотрела на него вопросительно. По морде не скажешь, что ее бы уж очень воодушевил обещанный кровавый пир. Взамен Джексон выдал ей собачье лакомство. Похоже, ей и впрямь больше нравились те, что формой как косточки.

Ровно в полдень [132]

Любви не сыщешь днем с огнем, зато вот денег – запросто. Если знаешь, где искать. В сейфе, конечно, где ж еще? Когда «Горнюю гавань» перестраивали, Томми поставил сейф – крепкий, старомодный, мощное хранилище. Стоит в углу его кабинета, вделан в пол, к сейфу прилагается большой ключ и на дверце двуручный рычаг больше ключа, так и просится, чтоб повернули. Этот сейф мог бы сыграть главную роль в кино про грабителей банков. Этот сейф говорил: «Смотри на меня, больше никуда не смотри». В нем, однако, лежало всего с тысячу фунтов наличными, а для Томми это мелочь разменная.