Большое путешествие Эми и Роджера

Блокнот путешественника

Где я побывала.

Штат № 4 Колорадо – Штат Столетия.

Девиз: «Ничто без Провидения».

Размер: И снова большой. И ГОРИСТЫЙ. И это, похоже, доставляет массу проблем дальнобойщикам.

Интересные факты: «Америка прекрасна» была написана в Колорадо-Спрингс! Вот почему горы пурпурные – это те самые горы из песни!

Заметки: Знак на шоссе: «В случае дорожных конфликтов звоните…». Это если вы сами устроили разборки? Или кто-то другой? Непонятно. Но, может быть, конфликт возникает из-за того, что вам нужно оставаться на трассе, если тормоза откажут. Теперь я могу представить, как из-за этого случается конфликт.

Пятый плей-лист Роджера

«Нет места лучше дома», или «Почему Эми не хочет покупать очки от солнца?», или «Штат подсолнухов»

Название – исполнитель

Where is Home? – Block Party

Jolene – The Weepies

Somewhere Over the Rainbow – Call Me Kevin

Brand New Day – Jooshua Radin

Starlight – Muse

Even Fairy Tale Characters – PlayRadioPlay!

Would Be Jealous Daylight – Matt and Kim

The Dark in You – Plushgun

100 000 Fireflies – The Magnetic Fields

Wake Up – The Secret Handshake

Dust in the Wind – Kansas

I'll Do the Driving – Fountains of Wayne

Time After Time – Quietdrive

Faith in Fast Cars – The Format

Wonderful You – The Dandy Warhols

Take a Chance on Me – Erasure

– Гляди! – сказал он, крутанув черную пластиковую стойку с очками от солнца, по четыре доллара 99 центов за пару. – Очки.

Я подумала, что это его способ намекнуть мне, что я слишком часто надеваю его солнцезащитные очки и мне пора бы обзавестись своими.

– Круто, – смущенно сказала я, подошла к стойке с чипсами и взяла оттуда несколько разных вкусов.

– Подбери себе какую-нибудь пару! И стоят совсем не дорого!

– Мне и без них хорошо, – сказала я, выбирая сладости. – И я могу больше не брать твои.

– Что за глупости! – сказал Роджер, присоединившись ко мне у кассы. Он бросил на прилавок два шоколадных батончика и следом четвертак в оплату за них. – Я просто не хочу, чтобы ты все время щурилась на солнце.

– Мне и без них хорошо, – повторила я раздраженно, но тут же заметила, что Роджер нахмурился.

Кивнув в ответ, он отправился к машине, а я осталась на кассе, чтобы расплатиться.

– Ну ладно. Значит, это женщина. Мертвая женщина. И известная. Очень известная. И это не Изабелла Кастильская.

Я покачала головой.

– Поверить не могу, что это твоя первая версия. Пятнадцать. Как ты это делаешь? – спросила я, взглянув через плечо Роджера на переговорное устройство у въезда в какое-то заведение, где мы собирались пообедать.

– У них есть содовая с вишней и лаймом, – пояснил Роджер, разглядывая огромное подсвеченное меню рядом с крытой стоянкой, на которую мы заехали. – Понятия не имею, что это, но, пожалуй, должен это попробовать.

– Боже мой, – произнесла я, тоже рассматривая меню, такое огромное, что его едва можно было охватить взглядом. Там были поджаренный на гриле сыр, жаренные в масле картофельные шарики, сразу несколько сортов чили.

– У них есть палочки из моцареллы. Я хочу попробовать.

Из динамика рядом с Роджером послышался треск, потом снова стих. Роджер неуверенно нажал на кнопку.

– Есть кто? – спросил он. – Мы хотим палочки из моцареллы!

– Итак, – сказал Роджер.

Его плей-лист играл уже в третий раз, и я мысленно подпевала одной из песен Fountains of Wayne, которую уже успела выучить наизусть.

На дне бумажного пакета, в котором нам подали обед, было два мятных леденца. Развернув один, я положила его Роджеру в ладонь. Но уже в следующую секунду смутилась от того, что сделала, и резко выпрямилась на сиденье.

– Итак, еще раз. Она мертвая, очень известная, и это не Изабелла Кастильская, Маргарет Мид или королева Елизавета.

– Нет, не они, – сказала я, глядя в окно. – Тринадцать.