Большое шоу в Бололенде. Американская экспедиция по оказанию помощи Советской России во время голода 1921 года

Первым, кто откликнулся в связи с этими делами, был помощник Телфорда Адольф Торди. Это произошло в феврале 1922 года, когда Митчелл приезжал в Москву из Лондона. Он написал Брауну, что Торди оказался «неудачником»; у него «постоянно возникали трудности со своими счетами, хотя сейчас он действует только как кассир», казалось, «совершенно неспособным оставить биржу в покое» и «постоянно заключал сделки для посторонних». В результате они пересчитали наличные деньги в московском подразделении впервые с момента открытия миссии и обнаружили недостачу в размере 520 миллионов рублей, около 660 долларов: «Полковник был в ярости, но ему никогда не приходило в голову пересчитывать их раньше».

Торди родился в Богемии в 1875 году и по профессии был банкиром. Во время войны он служил в военной разведке США, прежде чем перейти в АРА в Париже — естественно, в финансовый и бухгалтерский отдел, — а затем перевелся в Москву. Именно Эйдук донес на Торди, предъявив Хаскеллу доказательства того, что кассир АРА был связан с группой русских, которые украли алкогольные напитки со склада. Хаскелл сказал о Торди: «Он показался мне убежденным ростовщиком, или менялой, или каким-то животным, и я не мог выбросить эти идеи из головы. В любом случае, у Советов «есть товар» при нем».

Когда Торди сказали, что его отпускают, он, казалось, сорвался. Он был груб со своими начальниками. Он обвинил Хаскелла в заговоре с целью убить его в поезде на выезде из Москвы. «Я действительно верю, что бедный старик сходит с ума», — написал полковник. Торди обратился в ЧК и сделал заявление против Кэрролла, Берленда и Телфорда, обвинив их в спекуляции деньгами и товарами.

Почти наверняка Торди был не единственным человеком из АРА, который передал информацию в ЧК. В файлах АРА есть копия «строго секретной» телеграммы, датированной 10 мая, подписанной помощником Эйдука Володиным и адресованной ГПУ: «Согласно информации, полученной нами от руководителей Американской администрации помощи в России, члены этой администрации: Буман, Додж и Берланд спекулируют здесь, в Москве. Мы просим вас принять это к сведению и принять соответствующие меры. С наилучшими пожеланиями от коммунистов».

Оскар Буман был гражданином Латвии, который работал под началом Хаскелла в Закавказской миссии, служил в финансовом департаменте и последовал за ним в Россию.

Что касается Доджа, то еще в марте ходили слухи о его сделке, достаточно, чтобы губернатор . Гудрич сказал ему, что он находится под подозрением как спекулянт и должен быть осторожен, иначе его выпустят из АРА — и то же самое касалось Телфорда, если он не сократит выпивку. Митчелл с удовлетворением написал Брауну, что Додж и Телфорд были «парой ужасно напуганных молодых людей».

Это было лишь первое из нескольких незамеченных предупреждений, сделанных капитану Эрлу Дж. Доджу, человеку, который должен был стать центральной фигурой назревающего скандала. В несколько обязанностей Доджа входила проверка индивидуальных счетов американского персонала и наведение порядка в «Голубом доме». Но после выполнения задания о нем вспоминали только в контексте эпитета, напечатанного в информационном бюллетене АРА для выпускников: «Бриллианты Доджа».

Додж родом из Дариена, штат Висконсин. Его профессиональный опыт до Первой мировой войны был в основном связан с рекламой и страхованием жизни. Он начал свою карьеру в армии в Миссуле, штат Монтана, где был зачислен рядовым и получил в командование армейскую столовую — на этой должности он, по-видимому, либо изучил, либо усовершенствовал некоторые креативные методы ведения бухгалтерского учета, которые применил в Москве. Во время войны он участвовал в боевых действиях во Франции, затем служил в Германии в Оккупационной армии, пока не присоединился к миссии Хаскелла в Закавказье. Там он работал финансовым директором, а Буман — его помощником. Впоследствии его вызвали для проверки итоговой отчетности в штаб-квартирах АРА в Константинополе и Париже, прежде чем перевести в нью-йоркский офис. Хаскелл специально запросил свои услуги для российской миссии у Военного министерства.

Грозовые тучи сгущались над Доджем задолго до того, как шторм действительно разразился. В июле 1922 года появились явные признаки неприятностей, когда он отправил из России десять старинных ковров и соболиную накидку из тридцати двух шкурок, которые, как говорили, были подарком для его невесты. Более тревожным было то, что он выдал эти предметы за официальный багаж и воспользовался услугами курьера АРА. Сотрудники музейного отдела научного отдела Народного комиссариата просвещения заявили, что ковры представляют «большую антикварную ценность», но что ввиду исключительных услуг, оказанных АРА в России, будет сделано исключение и разрешено вывезти их из страны. Чиновников заставили поверить, что ковры были разосланы Хаскелл под официальной эгидой АРА.