Большое собрание произведений. XXI век

Креплёное шампанское, разбавленное молодым коньяком «Кизляр», подвигнет разобраться в семье:

– Не ошиблись ли мы с тобой, Таня, двадцать лет назад, и не пора ли исправить… Ну-ка, где мама? Где эти подонки соседи? Эти подонки родители и эти подонки гости… И эти сукины дети… Давай всех сюда… Пора поговорить.

Коньяк постарше усложняет задачу:

– Девушка, а если нам заняться сексом где-то в полвосьмого?.. Категорически?.. А любовью?.. А что нам, книжки читать?.. От вы смешные! Девушка, короче… вот… баксы… Какой смысл мне носить их в кармане… Просьба разделить со мной эту участь, то есть эту сумму, где-нибудь в ночном горшке, то есть в ночном клубе. Я в вашем городе… Берите подругу… Чего мы стоим?.. А-а… Мы уже идём… Да, точно… Мы уже пришли… Пожалуйста… Чаю хотите? Как вас зовут? Во что здесь играют? И как это называется? Блэк Джек… Эти карты мои? Ваши?.. Мы проиграли… Извините. А вы сложнее, чем я предполагал. До свидания, девушки!

Дорогое французское вино называет фамилии партнёров, начальников, земельные участки, улицы Лондона, цитирует «Комеди Клаб», любит Сердючку, гонит на теннис.

Есть ещё водопроводная вода – самый худший из напитков.

О «Боржоми» не говорим, мы живём в демократической стране.

* * *

Врачи говорят, нельзя терпеть боль.

И я говорю – нельзя терпеть боль…

Но это душа!

Хотя она это всё пишет.

* * *

У меня в кармане был гонорар, и я быстро потерял человеческий облик.

И его со мной потеряли ещё трое.

И моя дама-красавица.

* * *

Ну хорошо – мы не все приспособлены делать добро, но не делать зла…

* * *

Он направил телеграммы в два адреса: «В конце месяца буду дома – встречайте!»

* * *

Скоро мы от безденежья великие вещи будем делать.

Изумительные книги писать.

На любовь время тратить будем.

На слова.

На дружбу.

Безденежье – основа творчества.

Приход безденежья – великий сдвиг в душе.

Не мешай кризису.

Не бросайся от него.

Дай ему завладеть тобой.

Тут же всё взорвётся творчеством ослепительным.

Только не путай кризис с меланхолией.

Меланхолия – интуиция неудач.

Забор

Мы много пели:

– Родная земля! Родная земля! Дорогая родная земля!

И не понимали, как она дорога – родная земля.

Пока цену не узнали.

Вот что значит капитализм.

Очень интересно стало жить.

Забор придвинул – год живёшь.

Заработал – чуть отодвинул.

Обеднел – чуть придвинул.

Вот так, поигрывая забором, проведёшь время на пенсии.

Забор – источник радости и денег.

Забор стал играть ещё большую роль, чем в прошлом.

Он тогда был скрывателем, сейчас – указатель.

Забор – вложение денег.

Забор нынче на колёсах.

Обедневший придвигает к телу, разбогатевший отодвигает к горизонту.

Забор – передвижная граница души и официальное свидетельство счастья.

Я землю сантиметром меряю.

Размером с открытку – сто баксов.

Но насыпью не берут.

А почему? Это ж тоже земля.

Бери ведро, давай полтинник.

Но нет. Им нужна поверхность, чтоб прикрываться и размножаться. Чтоб сидеть, положив живот на ноги и глядя на дощатый горизонт.

Будущее

Кто будет сидеть и лежать в наших комнатах через сто лет?

Это всё ведь сохранится.

Сохранится всё, кроме нас.

Как сохранилось всё, кроме тех, кто строил.

Кто же будет сидеть за этим столом, лежать под этим окном?

Господи! Глянуть бы на него откуда-то.

Хотя интереснее, чем он, будет то, откуда ты глянешь.

Тайное желание продлить…

Тебя уже нет, но глаз твой есть.

Твоё ворчание в твоей бывшей берлоге: «Я здесь сидел…»

Отдай ему всё это.

Это же сын твоего сына или кто-то из твоих.

Или кто-то, кому они отдали.

Ты опять думаешь о себе.

«Я посмотрю, я останусь…»

Уходи. Ты видел всё!

Ты ел всё!

Ты читал всё.

Ты сказал всё.

Пусть он смотрит в твоё окно, которое тоже кто-то сделал до тебя.

Что там твоего?

Даже твои мысли уже присвоены.

Отваливай, шеф.

Подглядывать за будущим я тебе не дам.

Присмотрись пока к тому, что ты видишь в зеркале.

На тебя с крупной укоризной смотрит пожилой человек.

Освободи зеркало.

А то надену зубы и укушу.

* * *

Девонька, погоди приходить навсегда.

Зачастую приходи иногда.

* * *

Группа «Поём матом» летит в Кемерово.

И я в Кемерово.

– Вы к шахтёрам?

– Нет. Шахтёры стесняются. Мы – концерт для руководства.

* * *

Выпьем за отношения между мужчинами и женщинами.

За сокращение промежутка между ними, заполненного ужасом, слезами и недоверием.

* * *

СССР.

Морской флот.

Капитан проспал.

Собрание.

Разбирали.

Он пил.

Сигнал.

Неписаная заповедь – капитан и старпом должны пить в разных компаниях.

Потому что старпом обязательно напишет на капитана. Флот – доносы, доносы.

– После рейса дней шесть-семь прихожу в себя, а потом – в следующий рейс.

Держусь.

За месяц то, что у других за год.

Жена одета, я одет, дети.

Машина.

Если бы не плаванье туда, я бы это видел?

* * *

Ни дня без строки.

Ни утра без разочарования.

Ни ночи без мук.

Ни вечера без аплодисментов.

* * *

Партия объясняла нам, морякам, что в Сингапуре в ресторане раздевается женщина, потому что она голодная.

Они и Она

Я разговаривал с ними о деле.

В их кабинете.

Их два.

Один совсем главный.

Другой главный.

Мы говорили о моей карьере, о помещении, о зарплате.

И тут поднялась и вышла моя женщина…

Я вскочил.

Я упал духом.

Я выпросил у них одну минуту.

Я помчался с ней говорить.