Большое солнце Одессы

— А если не будет химодежды?

— Не будет химодежды? — ласково улыбается инструктор. — Так будет плохо. По-моему, это понятно из вышесказанного.

— Понятно, понятно, — схватывается Малая и предупреждает всех присутствующих, чтобы глупых вопросов больше не задавали.

Но Дина Варгафтик не унимается: она говорит, что ее неправильно поняли — она имеет в виду, нельзя ли чем-нибудь заменить химодежду, потому что даже противогазов не хватает, а один химический костюм — это же как десять противогазов.

— Успокойся, — решительно требует Малая. — Успокойся, говорят тебе, а теперь я тебя спрошу: ты думаешь, у нас в Осоавиахиме дураки сидят? Нет, ты прямо отвечай на вопрос: дураки или не дураки сидят у нас в Осоавиахиме?

— Почему, — говорит Дина Варгафтик, — в Осоавиахиме должны сидеть дураки?

— Ага, — ловит ее на слове уполномоченная, — так почему же ты думаешь, что они не обеспечат тебя своевременно химодеждой! В общем, сядь на место и не задавай больше глупых вопросов.

Оглядываясь на Дину и кивая в ее сторону, женщины весело смеются: не каждому, конечно, придут в голову такие дурацкие вопросы и сомнения.

— А теперь, — объявляет инструктор, — коснемся люизита и фосгена.

Коснувшись двух только что названных ОВ, тоже боевых и тоже сильнодействующих, он делает знак уполномоченной: пусть задают вопросы.

— Задавайте вопросы, — говорит Малая. — По международному положению тоже можно.

— Я хочу спросить, — подымает руку старушка из общежитие, — для каждого газа нужен другой противогаз или для всех один?

— Умный вопрос, бабушка, — одобрительно говорит инструктор, — но на него я буду отвечать на следующем занятии, когда мы приступим к коробке противогаза.

На следующем, однако, занятии, пятого октября, приступить к коробке противогаза не удалось, потому что за день до этого, четвертого октября, Муссолини напал на Абиссинию. Абиссиния далеко, где-то в Африке, но в Африку из Одессы ходят пароходы, и достаточно спуститься в порт двадцать вторым трамваем, чтобы Африка оказалась почти рядом. Абиссинией правит император, по-ихнему негус, а ее столица называется нелегким и загадочным словом Аддис-Абеба. Впрочем, к вечеру четвертого октября нашли ключ к этому названию, потому что Аддис похоже на Одесса, только без «а» в конце; что же касается Абебы — то это уже чуть не просто Беба, а Беба есть в каждом дворе — Мура, Жора и Беба.

Сегодня Малой не пришлось ходить по стеклянным коридорам и стучаться в каждую дверь. За четверть часа до шести форпост был забит до отказа, и, проводя товарища из Осоавиахима на его законное место к столу, уполномоченная обещала ходить по головам, если женщины не хотят добровольно дать человеку кусочек места для ног.

— Товарищи, — душным голосом сказал человек из Осоавиахима, — Муссолини совершил разбойничий акт нападения на миролюбивую Абиссинию. Итальянским фашистам помогли империалисты Англии и Франции. Правда, они делают вид, что хотели остановить фашистов, но рабочие классы всех стран мира, в том числе рабочие классы самой Англии и Франции, знают, что это, как говорят у нас, — только хорошая мина при плохой игре. И пролетариат всего мира, — заговорил вдруг фальцетом инструктор, — и в первую очередь СССР, не будет смотреть сквозь пальцы на эту агрессию! Товарищ Литвинов уже не раз говорил Лиге наций, и мы еще раз скажем ей: бросьте эти свои фигели-мигели, вы уже отдали Гитлеру Саарскую область. Хватит! А ось Берлин — Рим! А подводные лодки и дредноуты, которые разрешил Гитлеру консерватор Болдуин! А… Хватит! Хватит, Лига наций, притворяться порядочной, когда на самом деле ты…

— …простытутка! — крикнула Малая. — Форменная простытутка!

— Правильно, — сказал инструктор, — правильно, товарищ Малая.

Произнеся слова одобрения, инструктор взял стакан с водой, сделал несколько глотков, и, пока он делал эти глотки, женщины тяжело, набрякшими за день руками, хлопали ему.

Очередное занятие, по предложению уполномоченной Осоавиахима, назначили на выходной день шестого октября. Возражений не было — каждый хорошо понимал, что этого требует международная обстановка.

Часов в восемь утра тачечник Иона Чеперуха и домовый водопроводчик Степа Хомицкий привезли шестьдесят восемь противогазов — все, за исключением двадцати штук, с сумками. Противогазы сложили в форпосте, ключи Малая унесла с собой. Это была совершенно необходимая мера предосторожности, вызванная наличием комплектных и некомплектных противогазов. Кстати, оба они, Иона Чеперуха и Степа Хомицкий, уже сделали попытку прихватить для своих семей по парочке комплектных противогазов.

— А фигу с маслом не хотите! — сказала уполномоченная, поднося каждому по кукишу. — На семью идет один некомплектный противогаз, и никаких закрытых распредов у меня не будет.

Через два часа, ровно в десять, пришел инструктор, в пиджаке, сапогах и синих галифе с кантом.

— Сегодня, — сказал он, — вас много и, кроме того, хорошая погода — занятия будем проводить на открытой местности, во дворе. Станьте в круг, как будто это хоровод, чтобы все меня хорошо видели.