Большой футбол

Железная щетка и кожаный мяч. — Первая игра в первой команде. — «Мы пахали». — Анатолий Акимов. — Пенальти из-за меня. — «Моя нога — моя лира». — Дядя Митя «рухнул». Переход в «Пищевик». — «Товарищи» — хорошее слово.

Я работал на Верхней Масловке. Там размещался цех по сборке и комплектованию сельскохозяйственных машин. Восемь часов работал, железной щеткой с керосином очищая от ржавчины старые запасные части к косилкам, жаткам, сноповязалкам. Ежедневно прямо с работы через Петровский парк отправлялся на стадион и до темноты бил, бил и бил по мячу. В иные дни я жертвовал обеденным перерывом и, на ходу съедая бутерброд, бежал на стадион побить полчасика мяч. Там, как правило, я заставал Сергея Егорова. Не было дня, чтобы он не пришел в обед «постукать» на стадион. Егоров работал электриком на фабрике «Большевик» — рядом. Махнул через деревянный забор — и сразу на поле. Выдающийся правый хавбек нашей команды, игрок сборной Москвы и СССР, Сергей выработал идеальный удар с обеих ног. Хорошо научился бить и я.

Да как не научиться!. Мы били буквально ежедневно, по нескольку часов в день. Вместе с ударом отрабатывались и другие технические навыки. Такая упорная каждодневная тренировка вперемежку с двухсторонними играми, приучала к мячу, к ощущению партнера. Я заметно окреп.

В один прекрасный день после длительных дебатов на секции я был поставлен играть за первую команду на место центрального полузащитника.

Я оказался на поле в окружении такого созвездия, о котором четыре года назад и мечтать не мог.

Рядом со мной играют Исаков, Канунников, Артемьев и .Николай. Все игроки сборной СССР.

Правда, в этом ансамбле я уже раз выступал, когда мне было всего шестнадцать лет. «Пресня» тогда была приглашена в Серпухов. На вокзал не явился Владимир Хайдин. Меня взяли одиннадцатым. Определился я на левом краю. Рядом левый инсайд Павел Канунников.

Это было тяжелое испытание. Публика, сидевшая близко к полю, прямо на траве, быстро оценила мой «класс». Я и так был смущен, а тут еще откровенные реплики болельщиков совершенно выбили меня из колеи. Павел отдал мне мяч. А я со всего размаха хвать по мячу метров на тринадцать вперед, в аут!

В публике хохот.

— Наворачивай, малец! — кричат.

Я до того растерялся, что готов был с поля убежать. Рядом с мастерами я выглядел беспомощным.

«Пресня» выиграла этот матч.

— Ну что, «мы пахали», парень? — кричит мне особенно допекавший меня болельщик, когда команда уходила с поля.

Очень важный момент в футболе — своевременный ввод молодого игрока в команду. Трудно сказать, какая ошибка хуже — когда рано вводят игрока или когда запаздывают. Но даже если вводят и своевременно, к новичку следует относиться очень бережно. Это можно подтвердить многими примерами. Вот один из них.

В Париже 1 января 1936 года в матче с Рэсинг-клубом взошла звезда советского футбола совсем еще молодой Анатолий Акимов.

Накануне никому не известный игрок второй команды «Спартака» в новогодний день стал европейской знаменитостью.

Вся парижская пресса наперебой превозносила первое выступление Акимова в составе сборной Москвы.

Московские болельщики недоумевали.

— Что за Акимов? Откуда он? — засыпали они нас вопросами по нашем возвращении в Москву.

Любители футбола с нетерпением ждали весны, чтобы посмотреть нового Заморру и Планичку. Заморра и Планичка общепризнанные в то время мастера футбола, и зарубежная пресса ставила Акимова в один ряд с ними.

Весной, на открытии сезона, стадион «Сталинец» ломился от публики. Играли «Спартак» — «Динамо». В воротах «Спартака» — Анатолий Акимов, таинственная знаменитость. Лучший вратарь Москвы, еще незнакомый москвичам.

На разминке все взоры были обращены к воротам «Спартака». В них стоял длинный, худощавый, гибкий и подвижной футболист.

— Акимов, Акимов! — только и слышно на трибунах.

Тяжелая задача для Анатолия — впервые выступать перед московской публикой, отчитываться за обогнавшую первое знакомство славу.

Успех поначалу сопутствовал нам. Мы забили два гола. Но этого оказалось мало.

Динамовец Алексей Лапшин ударил по воротам метров с тридцати. Несильный мяч между ног Акимова прошел в ворота.

Вскоре последовал второй удар. Легкий мяч, коснувшись рук Акимова, опустился в сетке ворот.

На трибунах гул разочарования.

Мы крупно проиграли матч. В этом в значительной мере был повинен Акимов.

Но повинен ли? Не слишком ли велика нагрузка на психологию совсем еще юного игрока? Мы понимали, что именно так и было. Талант еще не окреп и не выдержал непосильного напряжения.

— Только не падай духом, Анатолий, — говорили ребята Акимову в раздевалке. А он сидел поникший, осунувшийся. Как говорят, краше в гроб кладут!

Бережно относясь к травме, которую нанес московский дебют Акимову, мы продолжали его ставить, и уже к середине сезона он восхищал болельщиков своей замечательной игрой.