Большой город

Через несколько минут, за которые кишки в животе не раз успели перевернуться, пила с мокрым шшлп закончила работу.

Джулеп выглянул из-под стола и увидел, как Резиновые Руки поднесли к раковине голову собаки и плюхнули внутрь. Джулепу хотелось, чтобы Олео оказался неправ в том, что рассказывал об этой женщине. Но не настолько же! Резиновые Руки не излечивали раненых животных. Они отрезали им головы.

Джулеп взглянул на Олео, который беспомощно лежал в клетке. Лисёнышу нечего было делать с лисами Города; его опрометчивость принесла слишком много бед. Но он не заслуживал того, чтобы потерять голову.

Что-то снова забряцало, шаркнули ноги – Резиновые Руки завозились у раковины. Вскоре вспыхнуло зелёное сияние, яркое, неоновое, как электрическая вывеска. Женщина взяла в руки маленькое круглое блюдо – её большие стеклянные глаза загорелись отражённым зелёным светом. Она что-то удовлетворённо пробормотала в маску и поставила блюдо возле шприцев, наполненных коричневой жидкостью.

Джулеп целеустремлённо сморщил лицо. Когда Олео перебежал дорогу, Джулеп перебежал быстрее. Когда Олео добыл на охоте три «горячих собаки», Джулеп добыл четыре. И раз уж Олео спас его из когтей этого безумного человека, Джулеп тоже его спасёт. И даже не попадётся, как Олео.

ПЛЮХ!

Джулеп вздрогнул. На пол возле стола шлёпнулось полотенце. Он затаил дыхание, глядя, как Резиновые Руки склонились в опасной близости и принялись вытирать с пола кровь.

И вот как, спрашивается, ему вызволить Олео из клетки, поднять по ступенькам и вытащить через собачью дверь? Лисёныш даже ходить не может.

Не успел Джулеп задуматься об ответе, как в гараж просочился запах. Затянутых коркой ран и горелой плоти. Скрипнула верхняя ступенька, и Резиновые Руки посмотрели на дверь. Тень женщины изобразила в воздухе какие-то странные знаки.

– Уже проснулся?

– Ик!

Джулеп как мог сдерживал икоту, пока длинные чёрные стопы неуклюже шаркали по ступенькам вниз, волоча за собой полосы белого.

5

ИСКРИВЛЁННЫЕ СТОПЫ ТРЯПИЧНОГО прошлёпали розовыми подошвами по полу гаража совсем рядом с мордой Джулепа, забив его нос жутким зловонием.

В своих размытых воспоминаниях о Ветери Джулеп припоминал рыхлую кучу нестиранного белья. Но это существо оказалось сгорбленным и тощим, как скелет. Оно хрипело, как сама смерть, и волочило костяшки пальцев по кровавым разводам. Его сильные руки, казалось, могли разорвать лисёныша надвое.

Джулеп смотрел из-под стола, как Тряпичный, прихрамывая, идёт к клетке Олео. Размотав с одной руки полоску, он хотел было сунуть её между прутьев.

– Нет. – Резиновые Руки метнулись к клетке и отдёрнули руку Тряпичного. Пальцы женщины снова сделали несколько знаков. – Только мёртвых. Забыл?

Джулеп оцепенел. Теперь-то он знал, где Ласка. В комнате среди стеклянных детей. Тот самый замотанный бинтами комок. Видно, Тряпичный поймал её, когда она прокралась в дом, и забинтовал. Джулеп надеялся только, что Ласка ещё жива. Надеялся, что Ласке есть чем дышать.

Резиновые Руки открыли клетку, достали обмякшее тело Олео и поднесли к столу. Бирка у Олео в ухе резко звякнула о железо над головой Джулепа – он даже сморщился.

Вжжжжжиг!

Резиновые Руки выхватили из поддона инструмент, и его зубы располосовали воздух.

Тело Джулепа стало твёрдым как камень. Вот, значит, как. Она собирается убить Олео. Отрежет голову и швырнёт в раковину. Надо что-то делать. Прямо сейчас. Надо спасать Олео, надо вызволять Ласку, надо вытаскивать их отсюда.

Но если он сейчас выскочит, Тряпичный поймает его и забинтует. А Резиновые Руки распилят на куски…

Беспомощно вытаращив глаза, Джулеп смотрел, как Резиновые Руки наклоняют пилу к Олео. Грудь у Джулепа тяжело вздымалась. В уши толчками ударяла кровь. Он совершенно не знал, что делать.

На один лишь ус пила не успела дотронуться до горла Олео. Тень Тряпичного подалась вперёд и крепко ухватила Резиновые Руки за запястье.

Джулеп затаил дыхание.

– Я знаю, что ты хочешь помочь, – сказали Резиновые Руки, отрывая от запястья пальцы Тряпичного. – Но у меня в руках острое. – По полу запрыгали тени от пальцев женщины. – Опасно!

Пила опустилась снова, и снова Тряпичный схватил женщину за запястье и дымно зарычал:

– О-о, о-о!

– Ммф, – негромко выдохнули от боли Резиновые Руки. – Я знаю, это трудно понять, – сказала женщина, неторопливо помогая себе знаками, – но хворь у этого образца может заставить уйти хворь у других. – Её тень показала на раковину и на зелёное свечение круглого блюда. – Чтобы изготовить больше лекарства, мне нужно больше нервного вещества. Понимаешь?

Но Тряпичный ни в какую не желал отпускать её запястье.

Резиновые Руки вздохнули и положили пилу. Джулеп снова начал дышать.

– Вот, – сказала женщина и подошла к полкам. Она встряхнула пластиковый мешок и собрала в него с пола окровавленные полотенца. – Отнеси это к задней двери. Не в мусор. Не надо, чтобы соседи видели.