Большой концерт

На следующий день я окончательно утвердился в своем мнении, что путч провалится, а через пару дней увидел наши русские баррикады. Русские, я не оговорился. Мне есть с чем сравнить: я видел баррикады в Прибалтике. Знаете, какая разница? В Прибалтике были аккуратненькие баррикады… Дизайнер делал эти баррикады… Там цветочки стояли на самом верху… А наши в Москве навезли кучу мусора с помойки, гнильё стащили со всей Москвы. Я понял: танки не пройдут. И оказался прав. Они даже атаковать не стали, они поняли, что завязнут просто в этом гнилье.

А через день я улетел в Австралию. И вот удивительная разница… Они скучно и вяло живут по сравнению с нами.

Викторию Токареву как-то спросили, когда она вернулась из Америки: «Какие ваши впечатления, как там?» Она говорит: «Скучно». – «А у нас?» – «Противно». Это правильно. Там правда скучно, они живут по формуле: в этот день они ведут детей молиться, в другой закупают продукты на неделю. А у нас-то всё кипит: путч, хунта, танки, мусор, выпивают на площади. У нас радости больше: достал кефир – радуешься, достал масло – радуешься. Не жизнь – сплошная радость. У них там единственная радость – приходят после изнурительной работы домой, включают телевизор и смотрят: чего ещё в Советском Союзе случилось? Чем ещё порадует цирковая держава? Мы – развлекательная программа, шоу.

Они нам вообще-то должны платить налог, а мы за их деньги будем показывать, чего ещё не надо делать. Вот, например, на деньги, которые нам даст Голландия, мы переименуем все улицы в стране. На деньги, которые пришлёт Швеция, проведём салют в честь переименования улиц. На деньги Франции утром после салюта опохмелимся… Глядишь, новый путч созреет. Потом мы скинем его к чёртовой матери и опять улицы переименуем.

Наш человек имеет право над этим смеяться. Но когда смеются иностранцы, я им говорю: грех над нами смеяться. Грех. Мы святой народ. Мы всему миру показываем, как не надо жить. Это величайшая миссия, возложенная на нас космосом.

Мы 70 лет прожили так, что ни одна страна нашим путем больше не пойдет никогда! 70 лет – крупица в истории человечества. Но зато мы выполнили свой долг: никто никогда о такой жизни даже мечтать не будет. Они там живут хорошо, потому что мы живем плохо. Они должны быть нам благодарны. И они благодарны. Умные люди на Западе прекрасно это понимают.

Тогда в Австралии мы зашли в ресторан. Официант спросил: «На каком языке вы говорите?» – «На русском». Он как-то и обрадовался, и удивился одновременно, сказал об этом метрдотелю. Метрдотель во всеуслышание объявил, что в зале есть русские, и весь зал стоя нам аплодировал. Вы когда-нибудь видели, чтобы в мире аплодировали русским? Даже поляки пришли целоваться. Впервые в истории человечества.

Похоже, мы святые. Ведь кто издревле считался святым на Руси? Убогие, нищие и пьяницы…

И с каждым годом становимся всё святее и святее… Почему эта миссия выпала на нас? Какой-то народ должен был показать всему человечеству, чего не надо делать. Почему эту миссию взял на себя русский народ? Потому что ни один другой народ с этим не справится. Русские – самый выносливый народ в мире. Есть нечего, дышать нечем, носить нечего, жить негде – а мы размножаемся. Вяло, но размножаемся. Иностранцы даже вяло не могут плодиться в таких условиях. Есть так, как ест русский, не может ни один другой человек в мире. Любой иностранец умрёт, если он съест пельмени с картошкой, с хлебом, с макаронами, всё это запьёт компотом и заест булочкой с повидлом. И попросит сосисок после этого. И всё это на ночь. У иностранца ночью диафрагма поднимется, надавит на мозг, и мозг через уши выльется на подушку. А у нас диафграгмы, как батуты, нам всё равно – утром, вечером, ночью, даже в два часа ночи – сметанкой полил и в топку отправил…

Судя по хохоту в зале, именно так все и ужинают обычно…

Ещё примеры выносливости? Пожалуйста. Ни один иностранец не может пойти в парилку с бутылкой водки. У него будет кровоизлияние в нос, прямо на пороге бани.

Весь мир от СПИДа страдает. Нам – хоть бы что. Нас не берёт. Учёные доказали: микробы СПИДа в советской крови не приживаются. Они в ней дохнут, они эту гадость жрать не могут. Две деревни в Сибири СПИДом переболели. И ничего. На референдум за обновлённый Союз все пришли, проголосовали, нормально совершенно.

Я не случайно включил следующий рассказ, который довольно часто в 90-х годах читал со сцены, именно в эту главу. Дело в том, что все наилучшие и наихудшие качества нации проявляются именно в моменты сильнейших потрясений и кризисов. А в этом рассказе я писал не только о нас, но и о том, как реагировали на то, что происходит в СССР, иностранцы…