Большой круг

В январе, прибыв в Ратклифф Холл, Мэриен узнала, что его называют не усадьбой, не дворцом, а «большим домом». Здесь квартировала еще одна английская летчица и трое мужчин, двое из них американцы, но Мэриен, напуганная роскошной обстановкой и быстрой болтовней соседей, держалась в стороне. Ей выделили одну из комнат над гаражом, во всех них имелась такая роскошь, как обогреватели и горячая вода. Тут были и теннисные корты, и площадки для игры, как она узнала, в сквош. Дворецкий чистил пилотам ботинки, ужин – с вином и элем – накрывали в обитой деревянными панелями столовой. Иногда, без предупреждения, за столом появлялись знаменитые друзья хозяина, сэра Линдси Эверарда.

Сэр Линдси являлся наследником пивоварного состояния и владел соседним аэродромом, который отдал в распоряжение Вспомогательного транспорта. Сам он не летал, однако являлся большим энтузиастом авиации, коллекционером пилотов и аэропланов, судя по всему, радуясь тому, что война привела к его порогу такое множество и тех и других.

На аэродроме яблоку негде было упасть от пестрого ассортимента королевских ВВС, хотя Мэриен, еще не имея лицензии на все типы самолетов, в основном совершала транспортные полеты и перегоняла «спитфайры», выходящие с конвейера завода, расположенного у Касл Бромвича. Реже она забирала «оксфорды» в Ансти, «дефайанты» в Уолверхэмптоне и летала в ремонтные подразделения Котсволдса.

По крайней мере, должна была летать, поскольку густой промышленный смог, висевший над центральными графствами, по утрам, как правило – чаще всего, – прижимал пилотов к земле. Иногда они не могли вылететь по три дня, хотя из Касл Бромвича поступали все более настоятельные требования забрать накопившиеся новенькие, блестящие «спиты». Когда Мэриен удавалось выполнить поставленную задачу и закончить до темноты, транспортный самолет доставлял ее обратно в Ратклифф, однако она могла вернуться и поездом, а могла и столкнуться с необходимостью искать жилье там, где очутилась, что оказывалось не всегда легко, а подчас и невозможно. Нередко в глухих незнакомых городках в поисках места, где заночевать, ей приходилось таскать с собой сумку с самым необходимым на ночь и парашют.

* * *

Как-то ночью, в феврале, грязная после перегонки одного «спита» в Брайз Нортон, а другого оттуда в Косфорд, Мэриен вернулась в Ратклифф и заметила, что дверь в соседнюю комнату открыта. Она заглянула. Какая-то женщина, склонившись, распаковывала чемодан. Мэриен замерла, радость поднялась в ней, она не успела ее подавить.

– Рут! – воскликнула она.

Рут выпрямилась с платьем в руке и прохладно улыбнулась:

– Мне сказали, ты в соседней комнате. Я спрашивала, можно ли куда-то еще, но больше ничего не было. Так что виноват Вспомогательный транспорт.

Рут просилась в Хамбл, не в Ратклифф. Но ее взяли на место англичанки, которая уехала получать лицензию на двухмоторные самолеты.

– Не волнуйся. Я не буду мешаться под ногами.

– Я рада твоему приезду, – беспомощно пробормотала Мэриен.

Она не отдавала себе отчета в том, как несчастна, но волна радости при виде Рут принесла облегчение, словно противоядие.

– Не знаю, что тебе ответить. – Рут с грохотом повесила платье в шкаф. – Ты совсем меня бросила.

– Прости… Правда, прости.

– Прости? Прекрасно, конечно, но думается, ты должна мне кое-что объяснить.

Мэриен помялась. Она не могла сказать Рут правду, но не хотела врать.

– Ты веришь мне, сможешь простить, даже если я ничего не стану объяснять? Ты права, я повела себя ужасно. Причина есть, но ты можешь поверить, что это не важно?

Рут опять смерила ее взглядом, прикидывая степень искренности:

– Посмотрим.

Несколько дней обе испытывали неловкость, но потом все стало как вначале, даже лучше, они больше радовались друг другу. Рут призналась, что ей тоже было одиноко.

Присутствие Рут заметно оживило обеденный стол в Ратклиффе. Она без оглядки бросалась в разговоры, а когда через неделю после ее приезда зашла речь о лыжах (Мэриен подозревала, что Рут каким-то образом подвела к ним разговор), сказала:

– Мэриен, расскажи, как взлетать со слякоти.

И ей оставалось лишь описать, как она болталась из стороны в сторону на своей старой «Белланке», пытаясь сбросить с лыж вонючую грязь Валдиза.

– А зачем вообще лыжи, если нет снега? – поинтересовался сэр Линдси.

Мэриен объяснила, что летала на высокогорные рудники, где приходилось приземляться на глетчеры даже летом. Сэр Линдси проявил столь явный интерес и, неуклонно ведя ее от одного случая к другому, задавал столь подробные вопросы, что она почти не заметила, как стала чуть не душой компании, держа в восхищении весь стол. Правда, когда после рассказа о том, как сильный порыв ветра снес ее с ледника, наконец ненадолго воцарилось изумленное молчание, Мэриен смущенно замолчала и принялась сосредоточенно пилить мясо. Сэр Линдси обернулся к Рут:

– Вы разморозили нашего сфинкса. Отличная работа.

* * *