Большой круг

Мэриен избегала знакомства с Эдди, уклонялась от других приглашений Рут, но, до того как через стену пришло сообщение, переданное азбукой Морзе, прямой просьбы не поступало. До тех пор, если Эдди оказывался в Лондоне, Мэриен извинялась и уезжала на мопеде в Лестер, Ноттингем или еще куда-нибудь. Если же выяснялось, что Эдди не может отлучиться, Мэриен ехала в город с Рут, они шли в клуб Красного Креста, и все продолжалось как прежде – ужин, кино, игры, коктейли, танцы.

Но сейчас Мэриен не могла отказаться. В вопросе о продолжительности жизни члены экипажей истребителей не могли ожидать слишком многого.

Она подняла палец и отбила ХРШ.

Эдди ждал их в «Савое». Мэриен крепко пожала ему руку, посмотрела в глаза. Он был очень высоким, с продолговатой прямоугольной, как у лошади-тяжеловоза, головой, под тяжелыми бровями светились теплые глаза.

– Я уже давно хотел подружиться с вами. – Улыбаясь, он неизменно обнажал длинные редкие зубы. – Мало кто приводит Рут в восторг.

– Ты ей совсем вскружишь голову. – Рут прижалась к его плечу.

– До войны, – начал Эдди, ведя их к «Американскому бару», – я бы ни за что не осмелился зайти в эту гостиницу, боялся своей сиволапости, но, судя по всему, коли летаю над Германией, то могу выпить, где хочу. Помогает. – Он указал на свой мундир оливкового цвета с серебряными крылышками штурмана: – Не надо ломать голову, что надеть.

Мэриен кивнула. Ее собственная синяя форма тоже казалась броней, объяснением на все случаи жизни.

Рут пихнула ее в спину:

– Тебе сегодня придется поговорить, Мэриен, а то Эдди решит, что я рассказывала ему сказки.

– Я вас понимаю. – Мэриен вспомнила, как Джеки обругала ее за явку на собеседование в летном костюме. – Хорошо быть вне всякой критики.

– Именно! – воскликнул Эдди. – Знаете, я даже боюсь признаться, как мне нравится Лондон. Зажигательная здесь атмосфера, правда? Все отклонились от курса. Вы меня понимаете? Наверное, когда людям все время напоминают, что можно умереть – что умрешь, – они больше стараются быть живыми. Вы так не думаете?

Все заказали по коктейлю, и Эдди рассказал историю о том, как однажды, когда его самолет уже приблизился к цели, стрелок заснул в своей турельной установке, свернувшись калачиком в пузыре из стали и плексигласа под брюхом В-17.

– Не понимаю, как можно спать, вися в небе, но наш парень может спать везде. Он этим знаменит.

– Мэриен тоже может спать везде, – рассмеялась Рут.

Эдди приподнял бровь:

– Вот как? В чем ваш секрет? Я ужасно сплю.

– Закончите историю, – попросила Мэриен.

– В общем, мы не поняли, он просто как-то затих, оказывается, заснул. Он сказал, что проснулся, только когда по-настоящему загрохотали зенитки, а потом, – Эдди изобразил человека, который, только очнувшись ото сна, шатается и хлопает глазами, – крутанулся и тут же – тут же – уложил «мессершмитт». Мы вернулись живые и здоровые – слегка, правда, продырявленные. Стрелок рассказал, ему снилось, как он метко попадает в самолет, и только он проснулся, все стало явью. – Эдди нагнулся, переводя веселый взгляд с Рут на Мэриен: – Странно, правда? Должен вам сказать, засыпая, мы все в ту ночь напряженно думали о том, что хотим увидеть во сне, на тот случай, если заразно – когда сны сбываются.

– Надеюсь, тебе снилась воздушная база в Англии, – лукаво прищурилась Рут.

Очаровательный. Мэриен нашла слово для Эдди. Мэриен встречала не так уж много очаровательных людей, по крайней мере обладающих таким легким, щедрым, теплым обаянием. Рут смотрела на Эдди, и Мэриен поняла, что она его любит.

– Мэриен, если бы захотела, легче легкого могла бы заснуть в пузыре, – махнула рукой Рут.

Эдди спросил:

– А какое самое невероятное место, где вы спали, Мэриен?

Рут с надеждой ждала, что Мэриен сейчас изумит, поразит, и та уже чувствовала свое поражение. Ей не стоит даже пытаться соревноваться с Эдди. И все-таки она решила не быть скучной.

– Как-то на Аляске мой самолет упал в реку, довольно глубоко, в кабину набралась вода. До утра помощь подоспеть не могла, и я спала на верху самолета. – Она ссутулилась, теряя обороты. – Это случилось летом. Не так страшно, только вот комары.

– Расскажи про медведя, – попросила Рут.

– Медведь приходил, – совсем приуныв, пробормотала Мэриен. – За рыбой.

– Гризли, – уточнила Рут.

– Вы всегда были такой смелой? – спросил Эдди. – Какой вы были в детстве?

Мэриен подумала и ответила:

– Наивной. Одержимой. Косила под мальчика.

Эдди широко улыбнулся.

* * *

Ужинать они отправились в греческий ресторан.

– В размерах есть что-то потрясающее. – Эдди рассказывал о Гренландии, над которой штурманом летел из Штатов на новеньком В-17. – Видишь только лед. Белый до горизонта. Мои карты с таким же успехом могли быть пустыми страницами.

Мэриен глодала едкая зависть. Она завидовала Эдди и из-за Рут, и из-за Гренландии. Она помнила гравюры из отцовских книг с изображениями айсбергов и китобойных судов.

– Однажды я вылетела из Барроу, – сказала она, – на самом верху Аляски, и полетела над торосистым льдом. Я с трудом заставила себя вернуться. Было что-то… – Она умолкла, не зная, как выразиться.