Бонна

Боги… ну почему она была так непонятлива раньше? Дорин же нарочно не разговаривал с ней при знатных гостьях и сознательно держался отстраненно и невозмутимо, иначе на нее ополчились бы не только нахальные служанки, но и все юные донны вместе со своими спутниками и спутницами. И теперь можно лишь догадываться, сколько шпилек и иголок благодаря предусмотрительности Тайдира так и осталось дремать в их арсеналах и сколько яду и издевок, вылитых невестами друг на друга в борьбе за мозолистую руку дорина, могло тогда достаться Лиарене.

Донна даже покраснела от досады на собственную несообразительность и вдруг поняла, куда ей хочется пойти. В свои комнаты и в детскую Карика, посмотреть, закончил ли парнишка-ученик свою работу. И попытаться по-новому взглянуть на события, которые раньше из-за недостатка сведений виделись ей совершенно иными.

Но, едва войдя в первый, просторный прихожий зал, Лиарена застыла от потрясения, обнаружив непонятное и одновременно жуткое зрелище.

Посредине зала, весь опутанный огненными змеями, стоял Сайден, и на концах самых длинных прядей его волос уже виднелись комки, а в воздухе ощутимо пахло паленым. Поодаль Барент и еще несколько магов были примотаны к колонне воздушным покрывалом, а на полу покорно, как рабы, сидели воины, которые еще вчера, не жалея жизни, бросались на мерзких монстров. И дорин тоже сидел среди них, угрюмо глядя на Лиарену так знакомым ей горьким взглядом.

Донна с трудом отвела от него взор, сейчас ее больше всего тревожил стоящий чуть в стороне незнакомый высокий мужчина с замысловатым мажьим посохом в руке. Вот он оказался совершенно свободен и явно чувствовал себя хозяином положения. Настороженно приглядывая за магами, незнакомец негромко и презрительно им что-то вещал, и, как сразу сообразила Лиарена, ничего приятного в его словах не было.

Девушка отчетливо понимала, что сейчас ей лучше всего сбежать, спрятаться и начинать думать, кого бы позвать на помощь, но тут же рассмотрела, как огненная змея лизнула щеку ее учителя и на ней мгновенно вспух розовый след. А секундой позже донна услышала едкий и злой смешок незнакомца:

— Ты же маг, Сайден! Почему же не пытаешься с ними бороться?

— У тебя новые, незнакомые мне заклинания, — тихо ответил магистр, покосился на Лиарену и нехотя добавил: — Экард.

Что?! Вот этот злобный маг, наслаждающийся унижением и болью людей, — ее отец?! Охнула донна и невольно сделала шаг вперед, желая поближе рассмотреть незнакомца.

— А это еще кто? — ехидно осведомился Экард, слегка переместившись так, чтобы получше видеть Лиарену, и направил на нее жезл: — Подойди сюда.

— И так иду, — сухо отозвалась та, однако направилась не к нему, а к учителю.

Сейчас ей нужна была вода, и где находится в этом замке ближний водоем, Лиарена помнила очень хорошо. Внизу, в подвальной купальне. И хотя она еще ни разу не пробовала ее оттуда призвать, но другого способа помочь учителю пока не видела.

Девушка сосредоточилась и попыталась сквозь плиты потянуть к себе воду, но та не пошла. А вскоре донна и сама догадалась, почему: маги, каждое лето жившие в этом замке, давно поставили на подвал мощную защиту.

Пришлось донне сотворить воздушную лапу с кучей гибких пальцев и ухватить ими самых больших змей. Пока эти незримые пальцы ловко оплетали огненные создания, Лиарена сделала воздушный мешок и, подведя его поближе к Сайдену, начала по одной перебрасывать змей в невидимую прочим суму. Казалось, будто змеи, беснующиеся из-за потери жертвы, просто висят в воздухе, озаряя все вокруг бледными бликами.

— И много их ты сможешь удержать? — с превосходством ухмыльнулся гость, с минуту понаблюдав за дерзкой девчонкой. — Особенно если я начну добавлять.

— Добавляй, — огрызнулась донна и усмехнулась в ответ не менее заносчиво. — Но учти, с каждой новой гадостью, которую сделаешь моим соратникам, ты потеряешь толику моего уважения.

Смертельная опасность, внезапно свалившаяся на людей, с которыми Лиарена только вчера стояла рядом на стене, словно сорвала с девушки призрачные путы, заставлявшие ее быть чересчур осмотрительной и подвластной общепринятым правилам и мнению окружающих. Из-под обломков этих, несомненно, важных для истинной донны качеств вдруг проросла несвойственная Лиарене прежде веселая дерзость, почти бесшабашность.

— Да? — язвительно протянул Экард и вдруг коснулся плеча донны своим тяжелым посохом, усеянным камнями, печатями и рунами. — Выбрось змей и подойди ближе.

— Чтобы кем-то командовать, нужно иметь на это либо право, либо согласие человека, — гордо подняв голову, сообщила донна, не обращая на посверкивающий сполохами магии посох никакого внимания.

Она как раз сняла с учителя последнюю змею и туго завязала мешок. Змеи сразу стали вялыми и тихими, и Лиарена, победно улыбаясь, наконец-то прямо взглянула на гостя.

Она ожидала увидеть ярость, злость или в лучшем случае удивление. Но лицо мага перекосила гримаса неистового, неизбывного горя. Судя по крепко сжатым побелевшим губам, Экард изо всех сил пытался справиться с внезапным приступом, однако ему это явно не удавалось.