Бонни and Клайд (СИ)

— Да нет, — отказался Саша, смеясь. Фара щелкнул безделушкой, крышка открылась. Зачерпнув длинным ногтем порошок, Фара привычным жестом «зарядил» нос, а остатки порошка с пальца размазал по зубам. — Кровный брат из Афгана подарил. — Он защелкнул шкатулку и перебросил ее Саше в ладони. — Попробуй открой. Белый покрутил коробочку и неожиданно легко вскрыл ее. — Ну, гений, — восхитился Фара. — Осторожнее, не рассыпь. — Гроб какой-то, — вновь захлопнув волшебную шкатулку и приблизив ее к глазам, подивился Саша. — Не надо нам никаких гробов, — отбирая зелье, неловко пошутил Фара. — Слушай, алюминий же в чушках у вас? — вдруг спросил Саша. — Ну да. А что? — Да я придумал вроде. — Саша хитро улыбнулся. — Что придумал? — насторожился Фара. — Да ничего, — решил помучить его Саша. — Давай, Белый, колись. — Ну что, еще не сообразил? — Сашины глаза откровенно смеялись. — Нет, — честно признался Фара. — Эх, — вздохнул Саша. — Ну ладно… Значит, берем чушку. Делаем там полость. Забиваем наркоту. Ни одна собака, ни один рентген не найдет. — Он счастливыми глазами смотрел на Фару. Тот ошарашенно молчал. — Пять чушек на сто — двести тонн. И ни одна собака… — Значит, я тупой, — задохнулся Фара от восторга, — а ты… ты… Ты — гений! Ты — Аристотель! Ты — Ницше! — В «Жигулях» ездить надо! — подначил его Саша. — Потому что я — чурка, — не слушая Сашу, уже выходил из машины Фара. Он ладонями обхватил голову, будто в припадке жуткого горя. — В хорошем смысле, парень, — от комментировал его «чурку» Саша. Тут подкатили остальные. — Где вы ездите? — беззлобно прикрикнул на них Саша. День сегодня выдался по кайфу: и друга встретил, и новое дело обещало деньги. Море денег. Море-океан.

Командный состав Бригады и таджиков расположился в одной из ниш ресторанного зала. Рядовые бойцы сидели в общем зале.

Фил успел переброситься несколькими словами с солнцевскими, которые частенько проводили здесь вечера — кормили здесь по-восточному вкусно и обильно, да и место было не чужое, спокойное. — Сань, у Кабана проблемы, — шепнул Фил Белому. — Давай об этом потом. — Саша глазами указал на гостей. — Ну что, друзья… — поднял рюмку Саша и проследил, у всех ли налито. — Если позволите, — с заметным акцентом начал седой Абдула-Нури. — Я скажу, а Фархаджун будет переводить. Один великий мыслитель сказал следующие слова… И он заговорил гортанно и красиво. Но абсолютно непонятно. Напевная речь была похожа на стихи. Пацаны, переглядываясь, томились с поднятыми рюмками. Когда Абдула-Нури окончил торжественную речь, повисла напряженная тишина. — Не тормози, Фарик, — ткнул в бок чуток отлетевшего друга Саша. Фара встрепенулся и действительно заторможенно, но от этого еще более торжественно начал переводить: — Уважаемый Абдула-Нури говорит: «Никогда не теряй своих друзей. И пронеси эту дружбу в своем сердце через всю свою жизнь». Короче, за вас, пацаны! — скомкал перевод Фара. — Коротко и ясно, — одобрил Саша. Несколько заплетающимся языком Фара продолжил, перебирая длинными красивыми пальцами свои небесно-голубые четки из горной бирюзы: — Всю красоту и мудрость этого четверостишия невозможно перевести, — многозначительно завелся он. — Начинается, Фарик! — Саша с удовольствием встряхнул друга за плечи. — Ты мне еще в армии мозги компостировал мудростями своими. Ты короче скажи! — Ты мне друг, — как мог коротко сказал Фара. — Ну, это по-нашему, по-пацански! — обнял его Саша. — Честно говоря, — тихо сказал Фархад, — я этих с равнины через раз понимаю, но то, что они вас зауважали, — это точно. Абдула-Нури, поглаживая свою короткую седую бороду, что-то спросил Фару на своем наречии. — Он говорит, как здоровье твоих родителей, жены и детей? Ты, кстати, женат? — Да на Варьке. Месяц скоро, — признался Саша и кивнул в сторону жены, которая о чем-то говорила с Холмогоровым. — Ну? — обрадовался Фара. — И молчишь!.. Ну, она конечно красавица у тебя!

Саша согласно закивал:

— У нас в России следующий тост принято выпивать за родителей. Я предлагаю выпить за родителей. Тех, которые живы…

Саша с Фарой часам к трем ночи выбрались на ресторанное крыльцо, продолжая свой давно начатый бесконечный разговор. Варя и бойцы уезжали по домам часами двумя ранее. Саша предупредил жену, что, скорее — всего, будет дома под утро. После недавней ссоры дома и стычки в офисе отношения пары были довольно натянутые и Варе было даже не интересно, во сколько муж явится домой.