Бонсаи

Кларье не смог скрыть удивления. Слово «лаборатория» у него всегда ассоциировалось с помещением, уставленным склянками, колбами, всякими странного вида сосудами… А тут ничего похожего. В первую очередь в глаза бросались полки, доверху набитые книгами, журналами, тетрадями, папками. В комнате стоял также широкий стол с аптекарскими весами, словарями и стопками бумаг, заложенных множеством закладок. Напротив — наконец-то повеяло лабораторией! — длинный дубовый стол с двумя рядами стеклянных банок, а в самом дальнем углу еще одна вещица, тотчас притянувшая к себе внимание комиссара: внушительного вида сейф, скорее принадлежавший ювелиру, нежели ученому. Словно заметив взгляд гостя, доктор Аргу решительно подошел к сейфу и, с нежностью похлопав по дверце, воскликнул:

— Все хранится здесь! Итоги моих опытов и исследований. Хотите посмотреть?

— Не откажусь.

Доктор достал из кармана медицинского халата — сразу было видно, что он не привык носить иной одежды — замысловатой формы ключ и принялся мудрить над замочной скважиной и кнопками. Когда дверца сейфа распахнулась, Кларье увидел на некоторых полочках флакончики с красными этикетками. Доктор достал один из них.

— Эликсир от тоски! — уважительно произнес он. — Представляет собой смесь папаверина с морфием, но в известной лишь мне одному пропорции, как того требует законодательство по поводу применения токсичных веществ. Средневековые алхимики в поисках философского камня каких только сочетаний не перепробовали… На деле они лишь перемешивали наугад различные вещества. Но боль столь загадочная вещь, что, по моему разумению, так и нужно придумывать самые нелепые сочетания, просто так наудачу, ориентируясь на собственное чутье…

— И вы сумели добиться каких-нибудь результатов? — поинтересовался Кларье.

— Безусловно.

Доктор Аргу подхватил лежащий на столе список и, задвинув очки высоко на лоб, прошелся коротким пальцем вдоль длинной колонки написанных красными чернилами слов.

— Убедитесь сами.

Кларье взял протянутую бумагу и прочитал вслух:

— «Горячая, давящая, дергающая, жгучая…» — Он прервался. — И что сие означает?

Доктор не сумел скрыть своего удовлетворения.

— Я классифицировал различные типы боли. Очень познавательная штука. Продолжайте, вы остановились на «жгучей».

— «…Жгучая, — послушно продолжил чтение Кларье, — ноющая, острая, пульсирующая, резкая, сверлящая, стреляющая, тупая…» — Он поднял голову. — Да, понял. Все ясно. Вы как бы установили перечень существующих болей. Это поистине замечательно. Сколько, однако, видов болей уготовила своим детям мать-природа. Но известно ли вам, какими причинами вызывается тот или иной вид боли? Скажем, сверлящая?

Доктор улыбнулся:

— От ранения острым предметом.

— А жгучая?

— От ожогов, ударов плетьми… и так далее.

— Если я правильно понял, — перебил его Кларье, — для каждого типа боли у вас имеется особый успокаивающий эликсир.

— Именно так. Возможно, с точки зрения высокой науки, мои препараты выглядят сомнительно, зато они весьма эффективны. Тут важно уметь выбирать и дозировать нужные вещества, чьи свойства уже всем давно хорошо знакомы: конечно же, морфий, стрихнин, лаудапренин, кокаин и так далее. Надо ли говорить, что приходится двигаться на ощупь. И мало-помалу начинаешь понимать, что соки, масла, эссенции, спиртовые настойки в сочетании с обычными успокаивающими средствами приобретают удивительные лечебные качества. Вот, например, Ginkgo biloba, соединенная с опиумом, превращается в мощнейшее средство в борьбе против опоясывающего лишая.

— Удивительно! — прошептал Кларье. — А вы легко достаете яды, в которых нуждаетесь?

— Ха-ха! — рассмеялся доктор. — Вижу, в вас проснулся полицейский. Не беспокойтесь. Мой счетовод содержит хозяйственные книги в полном порядке.

Поставив флакончик на место и привычным жестом промассировав веки, он закрыл сейф.

— Мне удалось вылечить немалое количество людей, а облегчить страдания Мод, нашей славной девочки, до сих пор не в состоянии.

— А кстати, — прервал его Кларье. — Вы тут недавно произнесли одну фразу, признаться, сильно меня удивившую. Насчет ваших отношений с господином Кэррингтоном. Типа того, что «Мод является подопытным кроликом отца и моим заодно». Можно подумать, будто она является объектом вашего соперничества. Или я ошибаюсь?