Бонусная глава к Фейковой истории

Я смотрела на властного, холодного, совершенно недосягаемого эльфа. И это с ним мы переклеивали обои в нашей квартире, ели пиццу в постели и целовались на кухне?

Иван читал стихи. Эмоционально, даже чувственно. Самое обидное, что таким я его тоже не знала. В наших отношениях он был заботливым, нежным, но и только. К себе в душу он меня никогда не впускал, оставаясь закрытым и отстраненным.

Эльфийская речь продолжала звучать. Я ничего не узнавала, да и не до поэзии мне было. Я все пыталась понять, как так вышло, что я год прожила с совершенно незнакомым мужчиной.

Но на остальных гостей выступление произвело сильное впечатление. Ивана несколько раз прерывали аплодисментами, а под конец публика и вовсе разразилась овациями. Я тоже улыбалась и хлопала. Хотя на душе скребли кошки.

К Ивану вышел господин Шапошников с золотым единорогом в руках. Ох. Я, конечно, очень горжусь Иваном, но куда мы поставим этот шедевр? Шапошников разразился пламенной речью, воспевающей все эльфийско-человеческое культурное взаимодействие в целом и деятельность Министерства в частности, а затем одарил Иван грамотой и гномской рогатой лошадью.

Начался фуршет. Есть совершенно не хотелось. Иван появился рядом со мной как обычно бесшумно и неожиданно.

– Если хочешь, уже можем сбежать. У нас теперь есть лошадь, – весело шепнул он мне, снова став привычным и любимым Иваном.

– Да, пойдем.

До дома мы доехали молча. Я вслушивалась в свои мысли и чувства, пытаясь подыскать подходящие слова для предстоящего разговора.

– Что случилось, Вика?

Едва я сняла верхнюю одежду, Иван подхватил меня на руки и унес в спальню, бережно усадив на кровать.

Это нечестно. Я не могу разговаривать ни о чем серьезном, когда он так близко. Я отстранилась.

– Я чем-то тебя обидел? – Иван отодвинулся чуть подальше и уселся на покрывало, скрестив ноги.

Такой понятный и родной.

– Ты сегодня был совсем другим, – попыталась озвучить я то, что меня очень беспокоило.

– Мы были на приеме в Посольстве Зеленого Леса. Там существуют определенные правила этикета, – пожал плечами Иван.

– Дело не в этом! Ты был совершенно другим!

– Каким? – непонимающе спросил Иван.

– Ну не знаю! Другим, как они все!

– Как эльф?

– Да! – и я сама поняла, насколько глупо это прозвучало.

Ну, по крайней мере, Иван хотя бы не рассмеялся.

– Вика, я и есть эльф, – сказал он.

– Я понимаю! И я совсем не против! Но ты там был такой чужой. И я поняла, что ничего о тебе не знаю! Получается, ты все это время со мной притворялся кем-то другим! А на самом деле ты совсем не такой, каким я тебя считаю! – выпалила я какую-то несвязную белиберду.

К моему удивлению, Иван все это воспринял очень серьезно.

– Когда я с тобой, я никем не притворяюсь. Клянусь. Пожалуйста, поверь мне!

Я слегка опешила, потому что не ожидала от него такой эмоциональной реакции на мои претензии, даже мне самой не до конца понятные.

– Я просто хочу быть рядом с тобой. Без тех сложностей, которые принесут различия между нашими расами, – продолжил Иван, глядя мне в глаза.

Сложности? Я вспомнила Марию с ее жалобами на традиционную гномскую свадьбу и Урфина, с ужасом описывавшего мне перспективы велосипедной прогулки.

– И я не притворяюсь. Ни когда я с тобой, ни когда я среди своих. Это трудно понять, я и сам не до конца понимаю, как это со мной случилось. Но с тобой я счастлив. И боюсь, что наш маленький мир здесь, – обвел взглядом Иван нашу спальню, в которой мы совсем недавно наклеили новые обои, – может в любой момент рухнуть, если большие внешние миры на него надавят. И я пытаюсь нас защитить. В том числе и от своего прошлого. Понимаешь?

Иван смотрел на меня с надеждой. Я понимала. Не совсем четко, и даже не умом, а только сердцем. Но суть я уловила.

– Да, – потянулась я к Ивану и поцеловала его, с радостью заметив, что он расслабился, – но кое о чем ты мог бы мне рассказать.

– Например?

– Ну, хотя бы о том, что работаешь над переводом поэзии для министерского гранта.

Иван поморщился.

– Риандерик повесил это на меня в счет долга за его помощь с Тики. Сам я выбрал бы совсем другие стихи.

Вот, значит, как все вышло.

– Ну или мог бы похвастаться, что ты – известный эльфийский поэт, – не сдавалась я.

– Да не очень и известный. Риандерик здорово преувеличил мои заслуги.

– Вообще-то о твоих стихах говорил не только он. Что это за сборник «Триста пять ног»? Почему ты никогда о нем не упоминал?

Иван со стоном повалился на кровать и закрыл лицо подушкой.

– Все так плохо, да? – рассмеялась я.

– Ты даже не представляешь, насколько. Из этой позорной страницы своей биографии я вынес сразу четыре важнейших урока: не смешивать пиво с водкой, не играть в карты с зимним народом, ничего не сочинять, если упился так, что не можешь сосчитать пальцы на собственной руке, и не раздеваться, если на тебе есть татуировки, по которым тебя могут легко опознать.

Я расхохоталась. Похоже, все было гораздо веселее, чем я думала.

Иван перекатился на живот, прижав меня к кровати.

– Пожалуйста, пообещай, что никогда не станешь этого читать, – попросил он.

– Ну не знаю, – протянула я, – а что мне за это будет?

Глава 6