Борьба великих государств Средиземноморья за мировое господство

Таким образом, норманны были, как писал Эдвард Фримен, крестоносцами еще до того, как началась проповедь Крестовых походов. Норманнские воины и раньше помогали христианам Испании в борьбе с сарацинами на полуострове, и на Сицилии они отобрали великий остров у того же врага. Они стали первыми предвестниками конфликта, которому предстояло веками сотрясать средиземноморский мир, – религиозных войн. Это был новый фактор в средиземноморской истории. До этого войны велись только ради территорий и материальных благ. Великие арабские завоевания (хотя боевой клич арабов заявлял о превосходстве Аллаха и его пророка) велись не ради ислама как религии. Предметом войн между Византией и арабами была безопасность границ. С приходом норманнов (хотя религиозный аспект иногда использовался как повод) религиозные разногласия, предшествовавшие идеологическим разногласиям XX века, теперь стали использоваться как casus belli.

Война за Сицилию длилась почти тридцать лет. Следующей после захвата Мессины в руки норманнов перешла Катания. Таормина снова держалась, хотя, на этот раз, под мусульманским правлением, а в 1071 году был взят Палермо. В 1085 году пали Сиракузы. Этот город благодаря своему выгодному положению всегда подвергался длительным осадам. Осталось захватить только Агридженто, Кастроджованни, Нотои еще несколько городов на юге острова. В 1090 году пал последний из них, и острова стали норманнским королевством. Это замечательное достижение Роберта и Рожера Гвискаров, имевших в своем распоряжении сравнительно небольшие силы, открыло новую страницу в беспокойной и кровавой истории Сицилии. Остров расцвел, превратился в одну из самых цивилизованных держав на Средиземноморье.

Сочетание наследия арабов с сообразительностью новых норманнских правителей оказалось удачным. Появившиеся в результате культурные достижения и великолепная архитектура стали уникальными – свойственными только Сицилии.

Цитируя Гиббона: «После войны, продлившейся тридцать лет, Рожер, имея титул великого графа, получил власть над самым большим и плодородным островом Средиземноморья. Его правление оказалось более либеральным и просвещенным, чем было свойственно его веку и образованию. Мусульмане свободно исповедовали свою религию и имели собственность; философ и врач Мадзары, принадлежавший к расе Мухаммеда, ораторствовал перед завоевателем и был приглашен ко двору; его география семи климатов была переведена на латынь, и Рожер, после внимательного прочтения, предпочел труд араба работам грека Птолемея».

Норманн Рожер был достаточно разумен, чтобы позволить и арабам, и грекам сохранять свои уклады и расширять собственные различные цивилизации, что было необычно для того века. Но в результате Сицилия при норманнах стала единой, как никогда раньше, и едва ли она когда-нибудь была такой впоследствии. К религии Мухаммеда повсеместно относились с большой терпимостью и мусульманские войска составляли костяк армии. Одновременно греки продолжали отправлять свои религиозные обряды, согласно ритуалу восточной церкви, и католические священнослужители не оказывали на них существенного давления. Побочным продуктом завоевания Рожером Сицилии стала его экспедиция на Мальтийские острова, которые он захватил, не встретив сопротивления, в 1090 году. Теперь в его распоряжении был не только богатейший остров Средиземноморья, но и великолепные гавани Мальты. Закрепление норманнов в центральной части Средиземноморья означало, что мусульманская власть оказалась перед лицом угрозы отрыва восточной территории от западной. Хотя это было за несколько веков до того, как Испания стала скорее европейской, чем мусульманской, подъем норманнов в Италии и на Сицилии стал предвестником этого события.

Мусульманская власть шла на убыль, приливно-отливное течение в средиземноморском бассейне уже было готово повернуться вспять и потечь с Запада на Восток. Блестящее дополнение, которое арабы привнесли в средиземноморскую и европейскую культуру, – оно содержало множество новых научных и художественных идей и форм – было ничуть не менее важно, чем все, что происходило в истории моря. Но теперь на Востоке, как это неоднократно случалось и прежде, уже поднималась новая сила, словно грозовое облако. Этой силе предстояло сокрушить основы древней арабской империи, после чего устремиться к воротам Европы, так же как это когда-то сделали персы. Выносливый кочевой народ уже был готов покинуть степи Туркестана.