Борьба великих государств Средиземноморья за мировое господство

В XIV веке арабский географ Абульфеда заметил о Константинополе, веками считавшемся величайшей столицей Европы и почти мифическим Миклгардом – Великим городом, что он умирает: «Внутри города засеянные поля, сады и много разрушенных домов». За пятьдесят лет до завоевания Константинополя турками испанский путешественник Рют Гонсалес де Клавихо писал: «В городе Константинополе есть много больших зданий, домов, церквей и монастырей, из которых большая часть в развалинах. Однако ясно, что раньше Константинополь был одной из самых благородных столиц мира». До такого состояния довело завоевание крестоносцами этого города, который византийский историк Дукас назвал «сердцем четырех углов мира, раем на Западе».

В 1453 году был нанесен финальный удар. Мухаммед II (Мехмед), которого с тех пор звали Завоевателем, давно задумал сделать древнюю византийскую столицу своей. Его отец Мурад II уже добавил Коринф, Патры и север Мореи к турецким владениям, и Мехмед мечтал дополнить труд отца, захватив всю северную часть Греции. У него были планы на внушительный османский флот, и он, естественно, рассчитывал на большую гавань Золотого Рога, где этот флот можно было бы разместить. Турки уже столкнулись с венецианцами в Морее, и Мехмед понимал, что для изгнания врага из Эгейского и восточных морей он должен сконцентрироваться на развитии военно-морского флота. Таким образом, захват Константинополя был вызван не только желанием добавить этот важный город к своим владениям, но и долгосрочными стратегическими соображениями.

После долгих месяцев подготовки весной 1453 года началась осада Константинополя. Сначала турецкий штурм был отбит, и генуэзская эскадра даже сумела пробиться сквозь заслон османского флота, чтобы доставить снабжение и подкрепление. Но у защитников было недостаточно войск, чтобы разместить их на всех городских стенах, которые к тому же за последние столетия изрядно обветшали. Кроме того, оборонительные сооружения не были рассчитаны на противостояние пушечным ядрам, и султан привез к городским стенам несколько крупных пушек, специально построенных для этой осады. Это был один из первых случаев использования артиллерии для атаки на европейский город. Он стал предвестником новой эры в истории военных действий и полной переоценки военными архитекторами проектов всех крепостей и городских стен.

Решающий штурм начался 29 мая. Янычары, ударные войска Османской империи, прорвались через пролом в стене, проделанный пушечными ядрами. Последний византийский император, по злой иронии судьбы носивший имя Константин, как и основатель города, был убит в сражении. После двенадцати столетий удивительной истории и многочисленных культурных достижений Византийская империя была окончательно уничтожена. После Четвертого крестового похода она стала бледной тенью самой себя, но все же просуществовала еще два века, помогая защитить Европу от турок и продолжая создавать выдающиеся произведения литературы и искусства.

Греки дали Средиземноморью, Европе и миру три цивилизации: классическую Грецию, эллинскую Грецию и византийскую Грецию. Их последнее достижение было последним только по порядку, но не по значению. Под прикрытием Византийской империи Европа смогла в какой-то мере прийти в себя и восстановиться после падения Западной Римской империи. Влияние Византии на искусство и архитектуру Средиземноморья тоже не окончилось. Ее художники и архитекторы присоединились ко всем тем, кто в течение двух предшествующих веков старались вселить жизнь в растущие города Италии эпохи Ренессанса. Те, кто остались, сыграли важную роль в развитии турецкого искусства и ремесел. Огромный купол Святой Софии неоднократно копировался при строительстве мечетей в городе и на территориях Османской империи.

Как писал Стивен Рансимен в «Падении Константинополя в 1453 году», «сам султан вступил в город лишь к вечеру. С эскортом из отборных отрядов янычарской гвардии, сопровождаемый своими визирями, он медленно проехал по улицам Константинополя до собора Святой Софии. Перед входом в храм он спешился и, преклонив колени, посыпал свой тюрбан горстью земли в знак смирения перед Аллахом. Он вошел в собор и какое-то время постоял в молчании. Потом он направился к алтарю, при этом заметив, что какой-то солдат пытается выломать кусок мрамора, покрывавшего пол. Мехмед гневно повернулся к нему и сказал, что разрешение грабить не означает, что можно разрушать здания: он намерен оставить их себе. В церкви все еще находилось несколько греков, в страхе жавшихся по углам, солдаты еще не успели связать их и увести. Он приказал отпустить этих людей домой с миром. В этот момент из потайных ходов за алтарем появились несколько священников и пали перед ним, моля о пощаде. Их он также отпустил и даже снабдил охраной. Но он твердо объявил свое намерение, чтобы церковь была немедленно превращена в мечеть. Один из его улемов забрался на кафедру и провозгласил, что нет Бога, кроме Аллаха. После чего султан сам взошел на амвон и воздал почести своему Богу, даровавшему ему победу».