Борьба за любовь

— Любопытно было бы послушать, — усмехнулся Рафэ.

Раниярса вновь поведала историю о том, как изменился к ней муж и изгнал ее за то, что туман в ее крови потеснила другая магия.

Рафэ выслушал, покивал и развел руками.

— А я-то здесь при чем? Тебе прекрасно известно, что я не обладаю талантами миротворца и вряд ли смогу повлиять на Намийского. Да и выгоды я в этом не вижу, — произнес он в своей язвительной и слегка высокомерной манере.

Рани начала путано объяснять ему, что подозревает, что Анторин находится под чуждым влиянием, и только он, доминант, сможет различить сторонние потоки энергии.

— Карай тоже изменился после вмешательства Эмани, — перебила я ее. — Он, конечно же, не может меня изгнать и сам не уйдет, потому что это ему невыгодно. Но факт стороннего влияния налицо.

— Вы что, издеваетесь? Я вам не сваха! — возмущенно воскликнул доминант. — И меня совершенно не касаются ваши семейные неурядицы.

— А Дамон тебя касается? — подала голос Касиян, до этого молча слушавшая наш разговор.

— На что ты намекаешь? — заметно напрягся Рафэ.

— Да ни на что. Просто ее тоже умыкнула Эмани. И я не уверена, что после ее обработки Мона по-прежнему будет проявлять к тебе интерес, — изображая полное равнодушие, поведала Ян.

На утонченном бледном лице доминария за считаные мгновения сменилось столько выражений, что мне было трудно понять, какова же в действительности его реакция… до тех пор, пока он, словно окаменев, не спросил у меня:

— И вы мне все это время жаловались на свою личную жизнь? Да вы просто идиотки! Заботиться о том, что мужья не проявляют к вам должного отношения, когда ваша подруга находится в плену у спятившей богини?

— Она и Лелиан забрала, — решилась признаться я.

— А ваши мозги она, случайно, не захватила? — окончательно рассвирепел Рафэ. — Меня не было всего несколько часов, а здесь уже были похищены две женщины, и Туманный с Намийским подозреваются в измене. Еще «радостные» новости есть?

— На меня как-то воздействовала богиня, и теперь я чувствую себя вулканом, в любой момент готовым взорваться неконтролируемой магией, — совсем сникнув, выложила я последнюю новость.

— Браво! — выкрикнул Рафэ и вылетел из кабинета, громко хлопнув дверью.

Касиян поспешила за ним.

— Почему ты мне сразу не сказала, что Карай тоже стал… другим? — тихо спросила Рани, положив руку мне на плечо и заглянув в глаза.

— За последние две недели произошло так много всего, что перемена в Карае лишь крупица, — ответила я. — Не знаю, друг ты или враг, но мне нужно кому-то об этом рассказать.

— Говори, — кивнула Раниярса.

— Богиня избрала того, кто должен будет победить Эмани. И это мой Карвин, — призналась я, понимая, что, возможно, совершаю огромную ошибку. Но нести эту ношу одна я была не в силах. А Карай опять исчез, и я не чувствовала его поддержки, даже когда он был рядом.

— Вот, значит, как… Она использовала меня, — едва слышно прошептала Рани.

— Что? — переспросила я, насторожившись.

— Я солгала тебе, — встрепенулась и расправила плечи женщина. — Именно Эмани пришла ко мне и сказала, что поможет вернуть сына… взамен на одну услугу.

— Ты… — прошипела я, выпуская свой голод.

— Постой, позволь объяснить! — выкрикнула Раниярса, отшатнувшись.

— У тебя всего одна попытка. И не советую лгать, — предупредила я ее, придержав волну, разрушающую магию.

— Она сказала, что вы с Анторином в сговоре. Говорила, что вы хотите захватить Доминанию и ни перед чем не остановитесь. Уверяла, что вы решили принести Антуана в жертву, отдав его доминантам как залог сотрудничества, но в действительности заразите его смертоносной для Эмани и всего тумана заразой. Я не хотела ей верить, но Анторин так жестоко обошелся со мной, и поверить в то, что он готов пожертвовать моим сыном, было несложно. Прости! Теперь я вижу, что это Эмани во всем виновата и жертвой должен стать твой сын, а не мой. Я помогу. Сделаю все, что ты скажешь! Она попросила узнать, кто является носителем скверны, которую собираются запустить в Доминанию вместе с моим Анти. И она обещала оградить его от этой скверны. О боже… — Раниярса смолкла и прикрыла рот рукой.

— Говори! — выкрикнула я.

— Она дала мне амулет, сказав, что он защитит моего малыша от влияния. Я надела его на шею сыну, — прошептала женщина.

Я сорвалась на бег еще до того, как она договорила, но Рани следовала за мной по пятам. Мы пробежали мимо Рафэ и Касиян, и они последовали за нами.

— Что? — коротко спросил доминат.

— Амулет от Эмани в детской, — пропыхтела я в ответ, и Рафэ исчез. Он буквально растворился в воздухе.

Когда мы добежали до детских комнат, то обнаружили плачущего навзрыд Антуана и Рафэ, который вертел в магической защитной сфере какой-то камушек, пристально разглядывая его. Малыш указывал пальчиком на доминария и твердил: «Плохой дядя». Гувернантки жались к стене и пытались успокоить испуганных детей.

С Виколлой я столкнулась в дверях. Сестра испуганно обняла меня и прошептала:

— Где стража?

— Все хорошо, — заверила я ее.